- Кстати, Анатолий, я вспомнила, когда испытала страх. Когда серьезно травмировалась Наташа Забияко. Она ударилась головой об лед, и на катке раздался такой звук, как будто с пятого этажа упал арбуз. Скорой дожидались в медпункте, она была в сознании. Более или менее нас успокаивало то, что у нее не менялось давление. Глаза то открывались, то закрывались, но пульс был в порядке. Машина ФМБА (Федерального медико-биологического агентства) до нас так и не доехала. Увезла ее в клинику обычная карета скорой помощи. Помню, что ноги у меня не хотели двигаться, я очень боялась за ее жизнь. Страшно видеть падение людей с этих акробатических сложных вещей. Страшно, потому что здесь – жизнь. Инвалидом стать легко, делая то, что им приходится. Я понимаю, что посылаю людей на серьезные испытания, понимаю, что несу ответственность за них. Но порой они у меня бывают такими отчаянными, что не говорят о своих проблемах. Но лезут с безудержной страстью в этот риск, чтобы получить свои медали. Это страшно.
- Когда Наташа травмировалась, вы винили себя?
- Конечно, винила. До этого у меня был случай в 1996 году, только там партнер очень высоко выбросил девочку в подкруте, а сам зацепился зубцом конька и упал. Партнерша не среагировала и в шпагате рухнула на лед. Ее срочно увезли на скорой, и врачи сообщили, что у нее откололись уголочки позвонков. Перелом. Я всю ночь стонала. Мне было дурно, плохо. Мама сказала, что стон мой был слышен всю ночь. Девочку положили на вытяжку, а через какое-то время сказали, что ее хрящики на уголочках, которые у детей со временем превращаются в косточки за счет ее большой гибкости просто не переросли в кости и это спасло ее от перелома позвоночника.
- Должен ли тренер в парном катании хотя бы отчасти принимать спортсмена как человеческий материал, ведь трудно чего-то добиться, жалея и боясь за ребят?
- Я не готова их так воспринимать. Но они сами приходят готовыми к риску. Когда Наташу отвезли в больницу, на тренировку вышла Ксюша. Она заходит на многооборотный выброс, и у меня вновь возникал страх. Никто не видел, но у меня текли слезы, а сердце колотилось внутри. Панический, липкий, ужасный, мокрый такой страх. Холодный. Когда ты внутренне понимаешь, что так нельзя! Нужно что-то изменить! А не можешь… Не получается. И молчишь. И этот страх сидит в тебе. "Да к черту этот долбанный выброс!" - кипит во мне кровь. Кипит, кипит и остывает. Но когда они выходят на соревнования, я даже не волнуюсь. Никакой паники, боязни и прочего неадеквата.