Двукратные олимпийские чемпионы в парном фигурном катании познакомили «ТН» со своей дочкой Анжеликой и рассказали о том, почему больше не хотят выступать на Олимпиаде.
Два месяца стараний.
Максим: Когда я впервые увидел свою дочь, это было настоящее волшебство! Я только в тот момент осознал, почему говорят, что рождение ребенка — чудо. Вот я вроде бы взрослый человек и про физиологию многое знаю. Таня мне подробно рассказывала во время беременности, что она чувствовала, как у нее все там развивается внутри… И ты вроде слушаешь, силишься понять, но для тебя это просто живот. Да, толкается там кто-то, вон пяточка вроде как даже ощущается. Но все равно думаешь о том, чтобы этот живот скорее исчез и к тебе вернулась бы прежняя, привычная жена. А тут выносят настоящего человечка, он дышит, глазами хлопает. И вдруг понимаешь, что именно этот человечек и толкался в животе жены. Для меня это осознание и было чудом.
Мы долго старались, чтобы у нас получился ребенок. Целых два месяца! (Смеется.) Я, признаться, даже волноваться начал. Запаниковал: мол, что-то не так, надо идти сдаваться к докторам. Мне объясняли, что у других людей попытки завести ребенка длятся годами, а я хочу за два месяца уложиться. Но такой я человек — у меня должно все получаться сразу и хорошо. Не люблю вторую или третью попытку. И в спорте был таким: если что-то не получалось, сразу начинал психовать. Тренеры говорили: «Послушай! Этот элемент все годами учат». Но я хотел за одну тренировку научиться, и при этом чтобы не было ошибок. С ребенком было так же.
Татьяна: В декрет я, можно сказать, не уходила. До восьми месяцев стояла на коньках, а спустя пару месяцев после родов уже снова вышла на лед. Я активный человек, мне нужны привычные нагрузки, и в одночасье остановиться и сесть на лавочку мне сложно. Тем более что врачи не запрещали двигаться. Вот я и каталась, и ходила в бассейн. Еще до родов поставила себе цель — как можно быстрее вернуться на лед. Заниматься начала спустя несколько дней после того, как Лика появилась на свет. Запрещала себе лежать: мне не нравилось чувствовать себя немощной, думать, что у меня что-то там болит, что-то здесь висит. Все это жутко раздражало, и хотелось вернуть былую форму.
Сделать это было несложно, я совсем ненамного поправилась за беременность — всего на 11 кг. И это притом что Лика была не самым хрупким младенчиком: она родилась с весом 3350 г. Мое телосложение (я вешу чуть больше 40 кг) позволяло расслабиться во время беременности и не очень заморачиваться насчет диет. Но я все равно держала себя в руках, следила, чтобы порции были маленькими, а перерывы между приемами пищи — небольшими.
Главный по купаниям.
Татьяна: После рождения Лики ритм жизни изменился. Наши мамы согласились нам помогать: они знали прекрасно, какой у нас график, и понимали, что мы не сможем после рождения дочки внезапно забросить карьеру и осесть дома. Но я стараюсь каждую свободную минуту проводить с Ликой. Максим тоже помогает. Он отлично справляется с малышкой: может и ночью встать к ней, и подгузник поменять. Но я не хочу слишком уж нагружать его заботами о дочке. Знаю, например, что укачать Ликушу ему сложнее, чем мне, и не прошу. А все остальное он делает отлично и безотказно соглашается. И еще есть у него одна обязанность — переживать за нас с Ликой. (Смеется.)
Максим: Я за Таню всегда переживал. Хотя прекрасно знаю, что она очень выносливая физически, а морально даже, вероятно, сильнее меня. Но это не мешает мне беспокоиться. Она такая маленькая и хрупкая! А теперь еще к волнениям за жену добавились волнения за дочь. Стоит им на пятнадцать минут задержаться с прогулки, я начинаю дергаться. И к телефону. Таня не всегда подходит — кормит или укладывает, а у меня приступ паники: «Наверное, что-то случилось, почему она трубку не берет?» Зная эти мои особенности, Таня не планировала совместные роды и не разрешила мне идти с ней в родильную палату. Мне, говорит, и так сложно будет, а тут еще ты в обморок хлопнешься, чего доброго. Я и не настаивал. Сидел под дверью палаты, ждал. Подготовился, скачал себе сериальчик, чтобы ждать было комфортнее. Только сел, надел наушники и посмотрел полсерии, меня толкают: «Эй, папаша, держите ребенка!»
Конечно, в первый момент у меня был шок, я боялся взять Лику на руки. Но быстро справился и чувствовал себя, кстати, более уверенно, чем Таня. В роддоме еще подсмотрел, как медсестры управляются с Ликой: раз-два, ножки подняли, памперс поменяли, все легко и непринужденно. И дома все это повторял. Помогала и уверенность в том, что дети крепкие существа и навредить им довольно сложно. А через несколько дней Таня привыкла к Лике и стала справляться с ней намного шустрее, чем я. Мы разделили зоны ответственности. Я был главный по купаниям: отвечал за правильную температуру воды, вынимал Ликушу из ванной, закутывал в полотенце. Из бутылочки кормил дочь довольно лихо. А вот сейчас, когда Лику стали кормить из ложки, я уже не справляюсь. Это дело мамы и бабушек.
Лика произносит «мамама», «папапа», «бабаба». Но «папапа» она сказала первым, так что считайте, я выиграл!
Татьяна: Лике сейчас девять месяцев, у нее вылезли два зубика, она активно ползает, встает и пытается ходить. Мы ей помогаем, хотя врачи и не рекомендуют, говорят — рано. Но что делать, если человек хочет встать и идти. Недавно ей подарили первые коньки — пока еще, правда, вязаные, пинетки такие, но тем не менее. Рано или поздно дочка увидит папу и маму на льду и наверняка скажет: «Я тоже хочу попробовать». На коньки мы ее поставим, а выбор — стать профессиональной фигуристкой или кататься для себя — Лика сделает сама.
Пока заниматься с ней спортом затруднительно, но мы плаваем в бассейне, а также проводим курс массажа. Я подсмотрела, как это делает профессиональная массажистка, и теперь повторяю все сама. Я же все-таки спортсменка и много знаю о том, как устроено тело человека. К тому же мне всегда нравилось делать массаж, даже думала, что это будет второй профессией, но с моим телосложением затруднительно массировать взрослого человека. А вот Лику — вполне.
В эти игры мы не играем.
Максим: Некоторое время назад мы приняли решение уйти из большого спорта. Тут много факторов сразу сложилось. Мы не очень удачно выступили на последнем чемпионате мира, после чего я подумал: «Вот удачное время для рождения ребенка! Пора сделать перерыв, а потом поднапряжемся и вернемся в спорт». Но, когда появилась Лика, мы, во-первых, поняли, что хотим проводить с ней как можно больше времени, а во-вторых, увидели, что в спорте ситуация с каждым днем все более удручающая. Наши спортсмены находятся в подвешенном состоянии, про Олимпийские игры ходят самые разные слухи, и в декабре МОК будет решать судьбу нашей сборной. Допустят ли ее до Олимпиады вообще, если допустят, то с какими ограничениями? Без гимна? Без флага? Понимаете, Олимпиада для нас когда-то была мечтой, а сейчас те идеи, которые проповедовал Пьер де Кубертен, уже забыты. Лишать себя радости общения с ребенком, перепоручить дочку заботам нянь и бабушек и тратить все время на то, чтобы готовиться к играм, которые могут не состояться? Зачем?
После того как мы приняли это решение, я почувствовал себя свободным — мне больше не нужна жесткая дисциплина. Не надо каждый день вставать на тренировку, вовремя ложиться, питаться по расписанию. Я даже смог себе позволить, скажем, отработав спектакль, отметить его с ребятами в ресторане и не следить за тем, чтобы быть в форме наутро. Я много лет жил в жестком режиме и, если честно, от него устал. Да и что-то новое хотелось попробовать.
Шоу продолжается.
Татьяна: Мы с Максимом заняты в ледовом спектакле «Ромео и Джульетта», который поставил Илья Авербух. Лето провели в Сочи, играя спектакль, сейчас показывали его перед московской и питерской публикой. Макс играет князя Вероны, а я — его жену. Пьеса довольно сильно изменена под наше шоу, несколько ролей сценаристы дописали — их не было у Шекспира.
Максим: Помимо этого, мы принимаем участие в международных ледовых шоу, иногда ездим в тур с шоу «Ледниковый период». Принимая участие в таких проектах, мы с Таней реализуем важную часть наших натур — артистизм. Мы всегда были парой, которая брала не только техникой, но и артистизмом. Мы любим яркие образы, и теперь у нас появилась возможность раскрыться полностью.
Попав в шоу «Ромео и Джульетта», мы были приятно удивлены его уровнем, отзывами зрителей и критиков. Это новая для меня роль, больше даже драматическая, чем спортивная. Нам часто говорили про так называемую химию, которая возникает между нами на льду. А когда мы стали танцевать в ледовом мюзикле, оказалось, что эту химию создаем не только мы, а еще много участников действия. Мы всегда выступали вдвоем, а здесь приходится взаимодействовать с целой труппой артистов, певцов. Ну и самое главное — нам привычны спектакли, где одна яркая звезда выступает в обрамлении крепких спортсменов. А здесь что ни фигурист, то личность, звезда, олимпийский чемпион. Каждый хочет быть лучшим, и при этом нельзя ронять планку. Когда ты на льду один, можешь позволить себе откататься чуть хуже, чем обычно. А когда семеро, приходится соответствовать и трудиться. Ведь у нас там не какое-то пенсионерское катание, Маринин с Тотьмяниной, например, делают сложнейшие элементы, которые исполняют спортсмены на чемпионатах мира.
Татьяна: Скоро еще одна премьера — новогоднее сказочное шоу «Алиса в стране чудес». Я — Белая Королева. В этой роли есть место волшебству. Какому? Пока не раскроем тайну. Максим танцует Безумного Шляпника. Люблю эту сказку с детства, так что нахожусь в предвкушении спектакля. Тем более еще и королеву играю — сразу после княгини, считайте, пошла на повышение. (Смеется.) Спектакль для детей, а видеть их счастливые лица после шоу так приятно. Надеюсь, мы сделаем каникулы для всех еще веселее.
Максим: Безумный Шляпник — моя роль! Ведь у безумцев — настоящий размах в плане игры. Шоу вообще планируется с размахом. И, конечно, будет просто очень красиво.