- Поставленный вами драматический спектакль - это внутренняя творческая потребность или хорошо просчитанный коммерческий ход?

- Скорее, первое. Последние несколько лет мы делали бесконечные ледовые шоу не только на ТВ, но и по всей стране в виде гастрольных туров. В этих рамках порой становится очень "тесно" и скучно. Плюс - коммерческая сторона. Которая заключается в том, что в первый год на чемпиона в шоу смотрят, как на диво дивное, потом интерес немного снижается, потом пропадает совсем. Поэтому идея сделать что-то более серьезное, нежели показательные номера, последние пару-тройку лет витала в воздухе. Но я постоянно ее откладывал, поскольку понимал, что реализовывать такой проект нужно с полным в него погружением. Иначе получится халтура. Затевать это лишь ради того, чтобы, как говорится, "срубить денег", мне совершенно не хотелось.

А потом вдруг получилось так, что сами собой стали стекаться нужные мысли, нужные люди, и идея начала обретать вполне реальные очертания.

В разгар работы на нас довольно неожиданно свалился пятый телевизионный сезон, но благодаря уже созданному заделу и общему энтузиазму мы справились. Хотя в целом проект был реализован чисто по-русски.

- Почему "по-русски"?

- Потому что когда подобными проектами занимаются иностранцы, они первым делом думают о том, кому все это продадут. А только потом приступают к работе. У нас же все получилось с точностью до наоборот. Сначала мы строим, а потом начинаем думать, что с построенным делать.

- Для двукратного олимпийского чемпиона Артура Дмитриева попытка создать собственное шоу закончилась продажей квартиры. Вы смогли добиться успеха. Сейчас, знаю, мечтаете о собственном ледовом стационарном театре, и вспоминаю многолетние бесплодные попытки чемпиона Европы Игоря Бобрина и олимпийской чемпионки Наташи Бестемьяновой добиться того же самого. Почему считаете, что у вас получится реализовать и эту идею? Чем вы лучше?

- Для меня определяющим является состав участников. Одно дело видеть в театре кандидатов в мастера спорта и совсем другое - когда катаются чемпионы мира и олимпийские чемпионы. Все-таки в фигурном катании это имеет большое значение. Невозможно подменить чемпиона нечемпионом - разница тут же будет видна. У чемпионов совершенно иная харизма, и для меня это непреложная истина.

Безусловно, проще иметь в театре пару-тройку звезд, а вокруг них - свиту. Это гораздо более "экономичный" вариант. Но мне он неинтересен. Да и продать такой товар довольно сложно. Или же нужны колоссальные вложения в рекламную раскрутку, сценические эффекты, декорации, костюмы, как это делает цирк Du Soleil.

- Я много раз, кстати, видела агентов Du Soleil на всевозможных соревнованиях по гимнастике, акробатике, прыжкам в воду. Фигурное катание они своим вниманием жалуют?

- Знаю точно, что несколько раз руководители цирка Du Soleil подступались к тому, чтобы сделать ледовое шоу. И каждый раз они от этой идеи отказывались. Видимо, потому, что не смогли придумать, как именно это может быть реализовано. Цирк Du Soleil - это место, где артисты работают, как мы говорим, "за еду". Там замечательная инфраструктура, дети учатся в специально организованной школе, артисты получают все условия для работы и держатся за эти места в силу того, что конкуренция в цирковом мире достаточно велика, а Du Soleil - это мировой брэнд. Ледовое шоу, где есть чемпионы, - совершенно другой формат. Работать со звездами не просто сложно, но по большому счету еще и экономически невыгодно.

- В каком смысле?

- В самом простом. Если ставить спектакль с упором на звезду, у человека тотчас же появляются рычаги, чтобы тебя шантажировать.

- Когда вы только начинали предпринимать первые попытки в направлении создания шоу, меня не покидало ощущение, что за образец вы взяли для себя знаменитый американский тур Тома Коллинза. Это так?

- Именно. В нашем внутреннем кругу все знают историю, которая произошла со мной как раз у Коллинза. Было это довольно давно. Тогда Коллинз договорился о совместном шоу с федерацией фигурного катания Санкт-Петербурга. Туда пригласили многих российских фигуристов, в том числе и нас с Ириной. Шоу прошло блестяще, а когда все закончилось, я очень аккуратно и даже не сам, а через знакомых мне агентов поинтересовался, положен ли нам какой-либо гонорар за выступление. Меня долго мурыжили обещаниями, потом выяснилось, что конверт с гонораром для нашей пары оставлен на другом конце города в какой-то гостинице у консьержа, я поехал туда в три часа ночи и, открыв конверт, увидел, что там лежат 500 долларов.

Я испытал какую-то нечеловеческую обиду. Даже по тем временам это были унизительно маленькие деньги. И уж тем более - для шоу Коллинза.

Несмотря на то, что деньги нам с Ириной тогда были очень нужны, я оставил их в конверте, на котором написал: "Большое спасибо. Возможно, эта сумма поможет вам больше, чем мне".

Именно тогда я впервые сказал себе: "Ну ничего. Вы к нам еще приедете". Так что создание успешного шоу было для меня, если хотите, делом принципа.

- Как вы управляетесь с таким количеством звезд? Или же их сильно дисциплинирует тот факт, что деньги платятся из вашего кармана?

- Это дисциплинирует, безусловно. Хотя склонен считать, что все мы прежде всего друзья. Нам комфортно работать вместе. Могу сказать, кстати, что в "Огнях большого города" стандартные гонорары фигуристов были снижены в полтора раза (при том, что работать пришлось несоизмеримо больше), поскольку проект оказался очень затратным. Но ни один из тех людей, к кому я обращался, не отказался принимать участие в спектакле.

С другой стороны, я, как человек, выросший в фигурном катании, не испытываю никаких иллюзий. И вполне допускаю, что если кому-то из моих фигуристов будет сделано более выгодное предложение, они тут же от меня уйдут.

- За тем, что происходит сейчас в любительском спорте, вы следите?

- Смотрю трансляции с трудом и ловлю себя на мысли, что мне становится неинтересно. Задаю себе вопрос: что бы я сам сделал, чтобы вернуть к соревнованиям интерес? И не нахожу ответа. Более того, работая постановщиком в шоу, я прежде всего стараюсь сделать программу интересной для зрителя. А когда смотрю спортивные соревнования, поражаюсь: одна музыка заунывнее другой. Как это может выдержать болельщик, не знаю. Даже задумался о том, что в сборной обязательно должны быть люди, отвечающие за художественную сторону программ.

- Сдается мне, что мы пришли к теме, которая поднимается уже много лет: спортсмены не умеют причесываться, девочки не умеют краситься, одеваются фигуристы непонятно во что...

- ...Музыка "режется" как бог на душу положит и компонуется "на коленке"...

- Именно.

- Раньше я этого не замечал. Возможно, потому, что находился "внутри" вида спорта. А сейчас вот задумался: может быть, именно поэтому фигурное катание теряет болельщиков?

- А вы хотели бы иметь возможность поработать со спортсменами? И оставляет ли такую возможность ваш рабочий график?

- Пока я занят в телевизионном проекте, этой возможности, безусловно, нет. Телевидение съедает все время и все силы. Но в этом сезоне телевизионный проект завершается и вряд ли возобновится в ближайшие два-три года. Я бы с удовольствием позанимался постановками.

С точки зрения зрителя мне кажется, что в плане постановок фигурное катание находится в каком-то пещерном веке. Хорошо помню, например, как все восхищались программой Филипа Канделоро на тему "Крестного отца". Но давайте вспомним, что именно он в этой программе делал. Сначала окидывал пространство вокруг себя взором, потом ехал, изображая кресло, потом, собственно, начинал прыгать. Вот этих мелких актерских акцентов, которых в программе было пять-шесть, не больше, хватало, чтобы программа воспринималась на ура. Представляете, какого грандиозного эффекта можно добиться, если провести драматургическую линию через всю программу?

- Вы считаете, что именно это составляет суть хореографии в фигурном катании?

- Не только. До появления новых правил судейство было, как мне кажется, более "политическим". Основная задача заключалась в том, чтобы заручиться поддержкой пяти судей из девяти, ну и самому не упасть по возможности. Сейчас ситуация изменилась. Нужно все уметь. И если, скажем, ты не умеешь делать твиззлы так, как делают их американцы, то по крайней мере всем понятно, к чему именно стремиться. Если же рассуждать с хореографической точки зрения, то ты должен стремиться еще и к тому, чтобы все понимали, почему те же самые твиззлы стоят у тебя именно в этом месте программы. Почему они подчеркнуты именно такой музыкой.

Та же история с поддержками, вращениями. Хореография - это умение придать исполняемым элементам дополнительный эффект. О чем многие, как мне кажется, давно забыли.

Проблема еще и в том, что наши тренеры достаточно закрыты для сотрудничества. В них постоянно чувствуется опасение потерять ученика. И я прекрасно их понимаю. В истории фигурного катания было немало примеров, когда люди вызывались "помочь", а через некоторое время ученик приходил к прежнему наставнику с цветами, благодарил и сообщал, что у этого наставника он больше не тренируется.

- Вам пришлось учиться чему-то новому, занявшись шоу-бизнесом?

- Да. У меня вообще была сильная тяга ко всему новому. Я работал на радио, вел передачу "Веселые старты" на телевидении, приходил в ужас, когда смотрел программу в готовом виде и слышал свой писклявый голос, но при этом постоянно учился. Не пошел ни в какой институт, но лишь потому, что не представлял, куда именно могу пойти. Большую роль сыграл скандал, случившийся в Солт-Лейк-Сити, который вынес нас с Ириной из постоянной тени чуть ли не на первые роли. Наша серебряная медаль дала нам на самом деле намного больше, чем в иной ситуации могла бы дать золотая. Тогда я, кстати, и задумался о том, что надо успеть где-то зацепиться и что-то сделать, пока о нас говорят. Поэтому, когда мы приняли решение уйти из спорта, я отвергал все приглашения в западные шоу, поскольку понимал, что все они из разряда "пятьсот долларов в конверте". И большая потеря времени к тому же. С таким же успехом мы могли продолжать безбедно жить в Америке и "катать бабушек" за сто долларов в час.

Ну а когда впервые возникла идея телевизионного проекта на ТВ, я не моргнув глазом сказал, что знаю, как ее реализовать и готов это сделать. Хотя, между нами, не имел об этом ни малейшего понятия.

- Какой вы наглый молодой человек, оказывается…

- Получается, да. Ребята, помню, с большим недоумением на меня поначалу посматривали. Тем более что даже с учетом серебряной олимпийской медали Солт-Лейк-Сити я - наименее титулованный фигурист из всех, кто у меня катается.

- Именно поэтому, как мне кажется, вы должны постоянно сталкиваться с попытками более масштабных "звезд" подчинить ваши интересы своим собственным. В плане работы, например. Отказывать приходится часто?

- Гораздо чаще бывает наоборот: я пытаюсь всем найти работу. Чтобы хотя бы таким образом облегчить ребятам период адаптации к послеспортивной жизни. Знаю, до какой степени это тяжело. Особенно когда нет материальной базы.

С другой стороны, бывают ситуации, в которых приходится быть жестким, говорить людям неприятные вещи...

- Деньги, которые зарабатывают фигуристы в ваших шоу, легкие или тяжелые?

- Жизнь артиста шоу непроста: постоянные переезды, репетиции, гастроли. С другой стороны, выступать в шоу, безусловно, намного легче, чем выиграть олимпийскую медаль. Думаю, что эти деньги - прежде всего дивиденды за когда-то вложенный труд и достигнутые в спорте результаты.

- А вам никто не предъявлял претензий в том, что ваши проекты ставят под удар личную жизнь как артистов, так и спортсменов? Я не о том, что пишет желтая пресса. А о том, что сам формат телевизионных выступлений и последующих гастролей объективно не способствует семейному спокойствию действующих лиц. Это и большая загруженность работой, и не всегда привычный для спортсменов образ жизни, который диктует шоу-бизнес...

- Если отталкиваться от фактов, то за все время существования телевизионных шоу со своими женами развелись только мы с Сашей Жулиным. Остальные только и делают, что рожают: ребенок появился у Маши Петровой и Леши Тихонова, у Тани Тотьмяниной и Леши Ягудина. Ира Слуцкая родила уже второй раз, как и Лена Бережная. Оксана Домнина ждет ребенка от Ромы Костомарова. Вот-вот случится прибавление в семье Максима Ставиского и Албены Денковой. Рита Дробязко и Повилас Ванагас хоть и не имеют детей, но продолжают жить вместе...

- В таком случае активность желтой прессы должна изрядно раздражать...

- Она и раздражает. Но тут трудно что-то поделать. Я в данном случае наемный исполнитель: человек, в контрактные обязанности которого входит научить артистов кататься. У Первого канала есть своя пиар-служба, заложниками которой все мы невольно становимся. Был период, когда я жестко потребовал оградить нас от желтой прессы, но стало еще хуже. Потому что журналисты начали за нами следить и писали такое, что волосы вставали дыбом. Пришлось искать компромисс.

Грустно ведь не оттого, что это пишет желтая пресса. А оттого, что на это в нашем обществе есть спрос. Это мы любим читать чужие письма, заглядывать в чужие окна… Самой болезненной для меня стала история с Катей Гордеевой. В свое время мне стоило больших сил уговорить Катю на участие в проекте и, считаю, это стало большим подарком российским зрителям. Но когда началась вахканалия в желтой прессе с залезанием в личную жизнь, я уже ничего не мог поделать. А Катя уехала обратно в Америку и наотрез отказалась возвращаться.

- Страна уже свыклась с мыслью, что вы не работаете с Евгением Плющенко. Почему?

- У нас с Женей нормальные, ровные отношения, и я неоднократно делал ему предложения. Но и у меня, и у него есть определенные амбиции. Ему хочется кататься в "шоу Плющенко", мне же хочется, чтобы это было "шоу Авербуха". Одно из моих предложений сводилось к тому, чтобы вообще убрать наши имена из названия шоу и работать в одной обойме. На такой вариант я согласен. И уверен, что зритель от этого только выиграет.

- Мы очень долго ждали этого финала, - улыбнулась в ответ на поздравления Елена. - Предвкушали его. Меня радует, что Аделине очень нравится соревноваться. Ей даже понравилось кататься последней, хотя, между нами говоря, ни один спортсмен этого не любит. Я объясняю это тем, что эти девочки - такие как Аделина, Лиза Туктамышева, Полина Шелепень - уже совершенно другое поколение фигуристов. С такими детьми очень комфортно работать.

- Что именно вы имеете в виду?

- Аделина во всех отношениях отличается от моих прежних учеников. Когда у нас на тренировках присутствует Татьяна Тарасова, она, бывает, мне говорит: "Как ты можешь ругать Аделину, когда она делает такие сложные элементы?" Но дело в том, что для Аделины вообще не проблема справиться с этими элементами. Поэтому я и называю всех трех девочек, которые выступают в юниорском финале за Россию, поколением next.

- Я достаточно внимательно смотрела на вашу ученицу, а вспоминала на самом деле вас. Видела именно ваше стремление прыгнуть более сложные прыжки, чем делают другие, вращаться быстрее, чем другие, кататься интереснее, чем другие...

- Ну, что вы, Сотникова гораздо лучше, чем была в свое время я. Безусловно, я хорошо прыгала, это факт. Но катания как такового у меня не было.

При том, что Сотникова делает очень много элементов ультра-си, как, например, каскад с тройным лутцем, который она блестяще сделала в произвольной программе, она очень красиво катается. В ней есть элегантность, шарм - все то, что в идеале предполагает новая система. У Аделины, если вы заметили, очень сложные дорожки шагов - в короткой программе она проехала почти все поле, стоя на одной ноге. Другой вопрос, что эту сложность не всегда должным образом оценивают. Главное же заключается в том, что обе программы выглядят очень гармонично. И это радует меня, как тренера, больше всего.

- Безупречное скольжение Сотниковой - это качество, полученное от природы?

- Не только. Мы постоянно над этим работаем, и работаем много. Аделина живет очень далеко от катка, приходится тратить на дорогу по 2,5 часа в одну сторону, поэтому она практически живет в ЦСКА. Днем между тренировками спит на диване в предбаннике сауны, если нет времени пойти отдохнуть в гостиницу. Много занимается балетной хореографией. Она вообще очень целеустремленна в работе. И этим заметно отличается от большинства ровесниц.

Огромный плюс заключается и в том, что Аделину всегда поддерживает ее семья. Родители фигуристов обычно любят учить тренера, как следует работать с их детьми. В отношении Сотниковой такой проблемы нет и никогда не было. И Ольга, и Дима - родители Аделины - полностью доверяют всему нашему тренерскому коллективу: Татьяне Анатольевне, мне, хореографу Ире Тагаевой...

- Год назад, помнится, вы говорили очень похожие слова в адрес Дениса Тена. А после Игр в Ванкувере Тен вдруг ушел к другому тренеру.

- В том, что касалось работы, я и сейчас могу те слова повторить. Денис прекрасно тренировался, и расстались мы с ним совершенно не из-за этого. А из-за того, что его мама начала очень активно брать на себя функции продюсера собственного сына. Стала решать, куда он будет ездить, как кататься...

- Как сделала это в свое время мама Элене Гедеванишвили?

- Нет, там была иная ситуация. С родителями Элене я, кстати, осталась в очень хороших отношениях. Мы до сих пор дружим и довольно тесно общаемся. Просто они в какой-то степени стали заложниками политической позиции руководства своей страны. Да, мне было ужасно обидно и больно, когда Элене ушла, но ушла-то она вследствие волевого решения свыше.

Расставаться с Теном мне тоже было очень жалко, не стану скрывать. Потому что в фигурном катании я его учила еще двойным прыжкам. То есть Денис - полностью выращенный мною спортсмен. Даже Аделина такой не была - она пришла ко мне в группу, уже владея всеми двойными.

- Не опасаетесь, что столь быстрый прогресс Сотниковой и повышенное внимание к ней журналистов приведет к тому, что она выйдет из-под вашего контроля?

- Не думаю, что такие процессы вообще можно контролировать. Хотя мне очень нравится, как Аделина к себе относится. Смущается, когда начинают вспоминать, что она - чемпионка России: мол, к чему об этом говорить, если это случилось всего один раз? Сейчас ей, безусловно, становится тяжелее. В тот же Пекин она приехала с очень высоким рейтингом. Естественно, появляется психологический груз, ответственность. Именно этим я объясняю ее совершенно неожиданное падение в произвольной на абсолютной ерунде - тройном сальхове, который Аделина в любом состоянии прыгает, что называется, с закрытыми глазами.

- В прошлом сезоне я ужасно расстроилась, узнав, что Аделину не допустили до международных соревнований из-за того, что разрешенного правилами ISU юниорского возраста - 13 лет она достигла на несколько часов позже официальной даты заявок.

- Тогда можете себе представить, до какой степени расстраивались мы в Москве. Знаю, что наши спортивные руководители обращались в ISU с просьбой сделать для Сотниковой исключение, но получили категорический отказ. Им даже сказали, что ISU не намерена идти навстречу кому бы то ни было даже в том случае, если спортсмен родился всего на час позже полуночи.

Правда, когда мы в ЦСКА по этому поводу горевали, Аделина мне сказала: "Вообще-то мама рассказывала, что я на месяц раньше срока родилась. Так что переживать точно не стоит".

- Хотите сказать, что сама спортсменка вообще тогда не расстроилась?

- Она, конечно, хотела посостязаться на более серьезном уровне, чем детские соревнования. Я видела, что ей интересно. Она же смотрела все международные соревнования, прикидывала, что к чему. Зато в этом году Аделина приехала на первый этап юниорского "Гран-при" в Австрию, куда Брайан Орсер привез выигрывать свою ученицу Кристину Гао, и опередила ее почти на 12 баллов. Орсер прямо у борта хватал всех американских тренеров за руки и кричал: "Кто это? Откуда она взялась?" И мне, честно говоря, очень приятно, когда ко мне подходят люди, которые помнят, как выступала еще я сама, и поздравляют с таким тренерским успехом.

- Внутри России Сотниковой теперь приходится постоянно соперничать с Елизаветой Туктамышевой, а вам, соответственно, - с Алексеем Мишиным. Насколько остра эта конкуренция?

- Когда у нас совместные соревнования, мы, естественно, держим дистанцию. Я очень уважаю Алексея Николаевича как коллегу - теперь могу уже, наверное, считать себя его коллегой. Для меня Мишин - это профессор фигурного катания. Не так давно у нас с ним сложилась не самая простая ситуация: ко мне из группы Мишина ушел Артур Дмитриев. Я сама тогда позвонила Алексею Николаевичу, мы с ним все обсудили. На самом деле я была тогда очень рада тому, что нам с Мишиным удалось встать выше этой ситуации. Мы оба прекрасно понимаем, что переходы учеников в фигурном катании всегда будут случаться. И бессмысленно удерживать спортсмена, если он решил от тебя уйти.

- Вас пугает приближающийся переходный возраст у Сотниковой?

- Естественно, я думаю об этом с тревогой. В отношении девочек бывает очень трудно предугадать, чем этот период закончится.

- Многие тренеры, знаю, прежде чем брать девочку в группу, смотрят на телосложение не только родителей, но и бабушек с дедушками.

- А толку? Моя бабушка была женщиной такого крупного размера, что Станислав Жук, у которого я тренировалась, вообще запрещал ей появляться на катке во время соревнований. Она пряталась от него, садилась на самые дальние ряды, а я всегда знала, что она - самая верная моя болельщица и всегда в зале.

Могу сказать, что Аделина уже сейчас очень тщательно контролирует свой вес. Прекрасно понимает, что держать себя в форме в этом отношении можно только одним способом - закрыть, что называется, рот и жестко себя ограничивать. Я очень ее уважаю за такую силу воли. Она очень сильный человечек.

- Что помешало ей превысить личный рекорд в короткой программе?

- Судьи немного снизили техническую оценку за не очень уверенное приземление после второго тройного прыжка в каскаде.

На самом деле тот грандиозный скачок женского фигурного катания, который мы сейчас наблюдаем, произошел, как мне кажется, прежде всего благодаря Аделине и Лизе. Когда они пересекаются на турнирах, они так азартно начинают "подстегивать" друг друга, что смотреть на это одно удовольствие. Мишину, думаю, это тоже нравится: я же вижу, с каким интересом он записывает выступления Аделины на видеокамеру. Нас с ним эта конкуренция тоже подстегивает, заставляет постоянно что-то придумывать. И это так классно!

За год до тех Игр 18-летняя Каролина стала первой итальянкой, завоевавшей медаль взрослого чемпионата мира. Тогда я написала о ней:

"У Костнер есть все, чтобы добиться результата. Прекрасные природные данные, великолепная наследственность (мама - бывшая чемпионка страны по фигурному катанию, папа - хоккеист, родная тетя Изольда Костнер - выдающаяся в недавнем прошлом горнолыжница), умный тренер с очень правильным, восточнонемецкой школы, взглядом на спорт. То, насколько фанатично сама Каролина относится к тренировкам, не очень характерно для представителей западных стран. Она - одна из немногих спортсменок, кто никогда, ни при каких обстоятельствах, не позволяет себе усомниться в правоте тренера.

Ее имидж идеален. Каролина говорит на нескольких языках, прекрасно воспитана, доброжелательна, уважительна по отношению к старшим (в эту категорию в силу возраста спортсменки попадают почти все журналисты), но при этом во всех ее интервью отчетливо присутствует и чувство собственного достоинства, и чувство юмора, и глубокий аналитический ум".

Для реализации итальянской мечты требовалось лишь, чтобы Костнер получила в Турине олимпийскую медаль. А она осталась девятой. Потом два года подряд завоевывала европейское золото и даже стала второй на чемпионате мира-2008, но уже через год успешная полоса в жизни самой талантливой фигуристки Европы прервалась: на двух мировых первенствах у Костнер не получалось подняться выше шестого места.

Попытка фигуристки уехать тренироваться в США к одному из сильнейших тренеров Фрэнку Кэроллу успехом не увенчалась: на Олимпийских играх-2010 в Ванкувере Костнер осталась 16-й. После Игр она вновь вернулась в Италию к прежнему наставнику Михаэлю Хуту и начала нынешний сезон довольно успешным выступлением в финале "Гран-при" в Пекине - стала второй. Тогда и состоялось это интервью.

Я ПРОСТО ЛЮБЛЮ КАТАТЬСЯ

- Вы пытались понять, почему олимпийский сезон сложился для вас до такой степени неудачно?

- Вспоминать о Ванкувере было так больно, что несколько месяцев я вообще старалась выбросить их из головы. Получалось это плохо, и в конце концов я просто оказалась вынуждена задать себе вопрос: "Почему у меня не получилось?". Думаю, причина вот в чем: накануне Игр-2010 меня не покидало ощущение, что я всем должна. Болельщикам, своему тренеру, своим родным - всем тем, кто уже не первый год ждет от меня большого результата.

Хотя на самом деле это ощущение появилось даже не перед Ванкувером, а скорее еще перед Играми в Турине. Сначала я чувствовала, что окружающие искренне мною гордятся, поскольку именно я стала первой итальянской фигуристкой, поднявшейся на пьедестал чемпионата мира, и первой, кто выиграл для Италии золото европейского первенства. Но очень быстро у меня возникло ощущение, что я обязана непрерывно оправдывать чужие ожидания независимо от того, в каком состоянии нахожусь.

Более того, я и сама искренне полагала, что должна оправдать эти ожидания во что бы то ни стало. Вот и получилось, что психологическое давление непрерывно шло со всех сторон, но больше всего давила на свою психику я сама.

Именно поэтому в 2009-м я приняла решение уехать тренироваться в США. Естественно, рассчитывала, что смена обстановки положительно скажется на результате. Но этого не случилось, я стала копаться в себе в попытках найти причину, и до меня вдруг дошло, что в фигурном катании для меня первостепенно важно не то, какие места я занимаю, а то, что я просто люблю и хочу кататься. И что кататься хочу там, где мне комфортнее всего. То есть дома.

За год, проведенный в США, я многому научилась и, думаю, сильно повзрослела. Рядом не было близких, каждый день превращался в испытание, но это делало меня более сильной. Хотя, вернувшись назад в Европу, я, безусловно, стала намного счастливее.

- В каком городе вы провели этот год?

- В Лос-Анджелесе. Там все было замечательно: каток, условия, тренерский коллектив. Но знаете… Европа - это прежде всего традиции. Особенно, как мне кажется, это касается небольших горных городков, таких как Больцано, где я родилась и провела большую часть своей жизни. Где люди знают меня не как известную фигуристку, а как дочку Патриции и Эрвина - девочку, которая выросла на их глазах.

На самом деле я только в Америке осознала, как глубоко сидят во мне все эти традиции, привычки и до какой степени я скучаю по дому. Я тосковала по зиме, по снегу, по рождественским украшениям витрин и улиц, по европейскому Рождеству. Мне постоянно хотелось домой.

КУМИРОМ БЫЛА КВАН

- Почему в качестве тренера вы выбрали Фрэнка Кэролла?

- С тех пор как помню себя совсем маленькой девочкой, моим кумиром была Мишель Кван. А ее тренировал Кэролл. Я не сомневалась в том, что работа с таким специалистом принесет мне успех. Но все оказалось намного сложнее. Сначала пришлось менять технику, потом стало разлаживаться вообще все, вслед за этим исчезла мотивация. И я поняла, что нужно возвращаться.

Сейчас постоянно ловлю себя на том, что абсолютно счастлива. В том числе и потому, что имею возможность находиться рядом с родными и с человеком, которого люблю.

- Он тоже спортсмен?

- Да, олимпийский чемпион по спортивной ходьбе на 50 километров. (Алекс Швацер. - Прим. Е.В.)

- В чем вы видите главную разницу между той Каролиной Костнер, которая в 2003-м выступала на своем первом взрослом чемпионате Европы, и нынешней?

- В 2003-м в моей произвольной программе было целых два каскада 3+3, и прыгать их я могла бесконечно. Сейчас тоже делаю эти прыжки, но уже давно поняла, что фигурное катание состоит не только из них.

У меня был достаточно тяжелый период, когда я начала расти, изменилась фигура и ощутимо нарушился баланс тела. Так что теперь, наблюдая, как катаются совсем юные девочки, я не то чтобы завидую их неутомимости, но, скажем так, вспоминаю времена, когда была такой же сама. В целом я научилась относиться к себе более разумно. И досконально знаю, на что способен мой организм.

- На что же?

- Он, как я шучу, на "дизельном ходу". Требуется долгое время, чтобы его как следует раскачать тренировками и вывести на определенный уровень. В первой половине сезона для меня характерно, например, прекрасно катать короткую программу и совершенно не справляться с произвольной. Просто сейчас меня это не раздражает. Наверное потому, что научилась воспринимать абсолютно все, что со мной происходит, как данность. Прыгнула в произвольной программе одинарный прыжок? Да и черт с ним! Это - мой прыжок, и он мне нравится даже одинарным. Я катаюсь так, как катаюсь и испытываю абсолютную внутреннюю гармонию.

Хотя, если совсем честно, я немного завидую той Каролине, которая выступала в Мальме в 2003-м, даже не задумываясь, какой тяжкой ценой иногда дается спортивный результат.

- Выходит, вы по-прежнему об этом результате думаете?

- Скорее думаю о том, что однажды у меня получится выйти на лед и откатать программу таким образом, чтобы она понравилась всем. Чтобы мой тренер любовался мною вместе со всеми, а не стоял у борта с ощущением, что прямо сейчас у него от переживаний разорвется сердце.

- Вы имеете в виду Михаэля Хута?

- Да. Он с виду всегда очень спокоен, но на самом деле все иначе, - я слишком хорошо его знаю. До такой степени, что в тренировках нам никогда не приходится много разговаривать: и он, и я понимаем друг друга с полувзгляда. Иногда мне даже кажется, что Михаэль гораздо лучше меня самой знает, что именно в тот или иной момент происходит у меня в голове.

РОДИТЕЛИ И ДЕТИ

- Не могу представить на самом деле, как вы решились уехать от Хута к Кэроллу.

- Постараюсь объяснить. Когда я только начала работать с Михаэлем, он был для меня как отец. Возможно, даже более авторитетен, чем отец. Но через несколько лет у нас наступил период, который всегда бывает в отношениях детей и родителей: я стала воспринимать в штыки все, что Михаэль мне говорил. Вот мы и пришли к тому, что для нас обоих будет лучше взять тайм-аут и отдохнуть друг от друга.

Сейчас все иначе. Мы общаемся как два взрослых человека, которые делают одно дело и оба заинтересованы в том, чтобы как можно быстрее добраться до цели. И еще я очень благодарна Михаэлю за то, что он дал мне тогда свободу выбора.

- А как расценили ваш отъезд родители?

- Они никогда не пытались на меня давить. Отец прекрасно знает, что такое большой спорт, сам выступал в олимпийской хоккейной сборной на Играх-1984 в Сараево, сейчас работает тренером в итальянской хоккейной лиге. Мама в свое время привела меня в фигурное катание, но никогда не требовала, чтобы я побеждала. Просто говорила: "Если уж тренируешься серьезно, постарайся делать это так хорошо, как можешь". При этом и папа, и мама всегда были на стороне моего тренера. И во всем его поддерживали.

- У вас мудрые родители.

- Это так. Для них мои успехи были не то что бы непривычны, но ведь в Италии никогда раньше не было фигуристок такого уровня как тот, которого достигла я. А поскольку именно Хут привел меня на этот уровень, его слово для родителей было законом. Михаэль сказал? Значит, это правильно.

Когда они узнали о том, что я хочу уехать, то не стали вмешиваться, рассудив, что это будет наиболее разумным. Мне же они объяснили, что прежде всего желают мне счастья. Но что счастье - это не только тренер, пусть он даже самый лучший в мире. А сама жизнь и те возможности, которые эта жизнь предоставляет. Если я приду к выводу, что мне счастливее живется за океаном, значит, это моя судьба.

Но получилось, что моя судьба - кататься в Европе.

"КРОВАВАЯ КАРОЛИНА"

- Почти все годы, что я встречаю вас на соревнованиях, у вас всегда перебинтованы пальцы.

- О, да. Томаш Вернер, с которым мы много лет вместе тренировались у Хута, даже дал мне прозвище Кровавая Каролина. Я постоянно режу руки лезвиями коньков, и все уже привыкли к этому.

- Вы, кстати, не пытались переубедить Томаша, когда он принял решение уехать тренироваться в Канаду?

- Нет. Михаэль сказал по этому поводу, что Томаш должен принять решение самостоятельно, а наше дело - это решение уважать. Что касается меня, я знаю, как Томашу сейчас тяжело, что он испытывает, о чем думает. Не удивлюсь, кстати, если он вернется.

- Вы хотели бы этого?

- Да. Мне всегда нравилось тренироваться с ним в одной группе. Томаш - работяга. Я тоже. Когда тренировки становятся особенно тяжелыми, работать в компании легче и веселее. В этом плане мне всегда очень нравились тренировочные сборы, которые Михаэль часто организовывает в немецком Оберстдорфе. Там каждый год собирается множество сильных фигуристов, все мы в прекрасных отношениях, давно знаем друг друга, включая людей, которые работают в раздевалках или заливают нам лед. Таких отношений, кстати, мне больше всего не хватало в Америке. Может быть, это и есть главная причина моего возвращения.

Такое количество падений и ошибок, как случилось в этом финале, - не редкость для европейских женских чемпионатов. Та же Каролина Костнер, побеждавшая на этих соревнованиях трижды, ни разу не каталась безупречно. Кстати, и в субботу все шло к тому, что чемпионкой станет итальянка. Она упала всего один раз, что в обще-падёжном контексте женского заезда можно было вполне считать удачей. И располагалась на первой позиции вплоть до выхода последней из участниц - Майер.

Но начать следует все-таки не с этого.

Из-за неудачи в короткой программе Алена Леонова оказалась, согласно жеребьевке, во второй из четырех групп, причем под первым стартовым номером. Знаменитая фраза знаменитой Татьяны Тарасовой о том, что свой стартовый номер нужно любить, каким бы он ни был, тут годилась плохо: группа, в которую в произвольной программе зарабатывает себе спортсмен всегда так или иначе сказывается на второй оценке (у тех, кто выступает позже, эта оценка по умолчанию выше).

То, что ни о каких медалях для Леоновой в Берне не идет и речи, было понятно. Но задача фигуристки в финале, несмотря на это оставалась высокой: сделать все возможное, чтобы подняться как можно выше. С тем, чтобы в следующем сезоне Россия могла привезти на европейское первенство не двух, а трех одиночниц.

Для этого сумма мест, занятых в Берне Леоновой и Макаровой не должна была превышать 13.

Был у Алены и свой личный план реванша. В микст-зоне после проката она сама вспомнила об этом, сказав: "Я же пообещала, что в произвольной программе буду кататься хорошо и все прыгну? А свои обещания я всегда выполняю!"

Такой счастливой, как в субботу, Алену в этом сезоне еще не видел никто. Уже потом, когда дело дошло до разбора оценок на экране технического монитора, стало очевидно, что личный рекорд по набранным Леоновой баллам за произвольную программу (105,91) мог быть и выше. Алене засчитали вторым уровнем сложности одно из вращений, первым - финальную дорожку шагов, фигуристка не сумела прыгнуть тройной сальхов в заключительном каскаде (сделала двойной), а кроме этого компоненты оказались заметно заниженными, и винить в этом не приходилось никого, кроме себя.

Я придираюсь, естественно: программа в целом была выполнена с потрясающим настроением, прекрасным каскадом 3+3 в самом начале, на хорошей скорости. То есть так, как Алена и мечтала. Если же говорить о постановке, следует, безусловно, поздравить хореографа - известную в прошлом фигуристку Ольгу Воложинскую. Ольга не сумела приехать в Берн (для нее не нашлось аккредитации), но благодаря роскошной леоновской программе вспоминали ее тут в субботу неоднократно.

Опередить Леонову не смогла ни одна спортсменка из ее и следующей группы, а это означало, что ни при каком раскладе россиянка уже не окажется дальше седьмого места. Предполагалось, разумеется, что в группе, где собрались по европейским меркам сплошные звезды, звездопад не будет массовым.

Предположение не оправдалось. Сначала дрогнула Макарова. Она недокрутила второй прыжок в каскаде 3+3, дважды пыталась справиться с тройным риттбергером, но завершились старания фигуристки двойным прыжком и бабочкой. В части набранных баллов Макарова уступила Леоновой 4,22 (ее произвольный результат стал в итоге пятым, у Леоновой - третьим).

Ксения, тем не менее, не расстроилась. Сказала, что очень довольна тем, что впервые совершенно не устала, катая произвольную. Что было много переделок, связанных с перестановкой в программе сложных элементов, что ей самой нужно быть увереннее и все наверняка встанет на места.

Эти слова, впрочем, были сказаны до того как выяснилось, что россиянку обошли и Костнер, и Корпи. Последнее выглядело не очень объяснимо, ибо Кира, которая никогда не отличалась умением хорошо откатать обе программы, в этот вечер превзошла себя: она трижды упала, чуть не снесла в одном из падений борт катка и заметно "выпала" из музыки в конце программы.

От заключительного выхода на лед Сары Майер зависела как судьба чемпионства, так и то, останется Макарова в тройке, или нет. В 2007-м и 2008-м Сара выигрывала на чемпионатах Европы серебряные медали, но потом почти что было ушла из спорта из-за серьезных травм со спиной и ахиллом.

Если бы не "домашний" чемпионат, не факт, что 26-летняя фигуристка вообще надумала бы возвращаться в спорт. Но вернулась. Судя по довольно простеньким каскадам в программе, швейцарка изначально решила сделать ставку на чистоту катания, а не на сложность. И преуспела в этом.

Две российские спортсменки выполнили глобальную задачу: обеспечили стране три вакансии на чемпионате Европы-2012.

Стоит, наверное, напомнить, что в следующем сезоне выступать на официальных чемпионатах из-за возрастного ценза еще не смогут ни двукратная чемпионка России Аделина Сотникова, ни вице-чемпионка страны Лиза Туктамышева.

Берн (Швейцария). Чемпионат Европы. Женщины. Итог. 1. Майер (Швейцария) - 170,60. 2. Костнер (Италия) - 168,54. 3. Корпи (Финляндия) - 166,40. 4. МАКАРОВА - 162,04. 5. ЛЕОНОВА (обе - Россия) - 154,31. 6. В. Хельгессон (Швеция) - 151,66.

ГРУСТНАЯ СКАЗКА СО СЧАСТЛИВЫМ КОНЦОМ

Сара Майер плакала после проката. Она шла к этому золоту с 2007-го. На чемпионате Европы в Варшаве швейцарка была настолько хороша, что фаворитом соревнований называли именно ее. Но выиграла Каролина Костнер. Итальянка тогда была переполнена азартным желанием отыграться за не очень удачное выступление в олимпийском Турине, тренировалась как проклятая и летом 2006-го даже приезжала на испанский сбор к Алексею Мишину - подправить прыжки.

За счет сложности она тогда и выиграла, оставив Сару с серебром.

Через год этот сценарий был воспроизведен по второму разу - в Загребе. А потом Сару стали мучить травмы.

Тот период стал настоящей трагедией для семьи фигуристки, где спорт всегда был не просто развлечением, но скорее образом жизни. Мать Сары выступала в свое время в синхронном катании, отец, дядька и два двоюродных брата профессионально играли в хоккей, сестра-фигуристка дважды становилась в синхронном катании чемпионкой страны, а родная тетя Ева Фер тренировала Сару с самого детства, и отчасти благодаря именно этой спортсменке стала одним из ведущих тренеров страны.

Травмы, с которыми Сара столкнулась в 2008-м, были из разряда несовместимых со спортом. Сначала у нее сильно сместились позвоночные диски. Соответственно, любая нагрузка то и дело вызывала обострение. Потом начались проблемы с ахиллом, из-за чего фигуристка была вынуждена почти полностью прекратить тренировки. Олимпийский сезон завершился для Майер 15-м местом в Ванкувере, 26-м - на чемпионате мира в Турине и стойким желанием закончить кататься.

На Берн ее практически уломали. Убедили в том, что независимо от результата спортсменка сделает счастливыми тысячи швейцарцев, если согласится выступить перед ними дома. В самый последний раз.

- Мне много раз снилось, как я катаюсь в Берне, - сказала Сара уже после выступления. - Эти сны были очень яркими, с большим количеством деталей. Я словно со стороны видела, как катаюсь, прыгаю, потом еду вдоль борта к пьедесталу, а люди бросают на лед цветы и плачут от счастья.

Когда я просыпалась, то сама готова была заплакать оттого, что это был всего лишь сон. Это случалось так много раз... А сейчас мне очень трудно поверить, что все, что со мной происходит, - явь.

При том, что победа Майер пробирала пронзительностью человеческой драмы, рассматривать женский турнир со спортивной точки зрения не хотелось вообще. Потому что было достаточно очевидно: нынешний европейский уровень совершенно неконкурентен применительно к мировому. Одновременно с чемпионатом Европы, кстати, в Калифорнии проходил чемпионат США на котором Майер со своим результатом 170,60 могла бы стать лишь пятой. А ведь не американки ныне задают тон в женском одиночном катании.

По той же самой причине считать успешным выступление Алены Леоновой и Ксении Макаровой можно лишь условно.

МАЛЬЧИК ИЗ ТРУЩОБ

Когда осенью прошлого года Николай Морозов сказал мне, что произвольная программа, которую он поставил Флорану Амодио, - это лучшее, на его взгляд, что вообще когда-либо было в мужском катании, я, признаться, восприняла слова тренера слегка скептически. Долго вспоминала: ну да, танцевальный такой мальчик, уровня второй мировой десятки.

Программу француза я тем не менее посмотрела на ближайших же соревнованиях. И прекрасно поняла, что именно имел в виду тренер.

Как когда-то в знаменитой ягудинской "Зиме", каждый шаг программы Амодио совершенно идеально ложился на музыку. Впечатление многократно усиливалось выбором этой самой музыки (Майкл Джексон!) в сочетании с невероятной пластичностью и танцевальностью фигуриста - бразильца по рождению.

Единственным минусом произвольной программы чемпиона можно было бы считать отсутствие в ней четверного прыжка, но это, подозреваю, всего лишь вопрос времени.

До прошлого года Флоран катался у Бернара Глессера, который в свое время приметил крошечного и юркого, как обезьянка, парнишку на массовом сеансе катания и стал с ним работать. В 12 лет Амодио стал неудержимо вытягиваться, в связи с чем ему на 18 месяцев пришлось вообще прекратить кататься - слишком сильно стали болеть неокрепшие голени и коленные суставы. Потом он снова вернулся в фигурное катание. А год назад стал тренироваться у Морозова.

Когда мы разговаривали с тренером о постановках программ, Николай заметил, что успех тут никогда не удается предсказать заранее. Он рождается сам - из каких-то мелких деталей, из того, насколько удачно в программу вписывается характер спортсмена.

В катании Амодио в Берне было столько ритма, страсти и по-настоящему мужского начала, что потом, когда призеры пришли на пресс-конференцию, было трудно поверить: неужели именно этот невысокий, достаточно хрупкий и скромный мальчик только что заставил биться в экстазе весь зал, включая судейскую лавку?

Оценки Амодио были тоже в какой-то степени уникальны. Не имея в спортивном багаже ни одной по-настоящему значимой победы, француз получил абсолютно лучшую сумму баллов за компоненты, подразумевающие помимо общего впечатления хореографичность, владение коньком и связность катания между прыжками и вращениями.

А вот в части технической оценки Флоран уступил сразу четверым (Брайану Жуберу, Томашу Вернеру, Кевину ван дер Перрену и Константину Меньшову). И это было совершенно справедливо: все четверо выполняли программы с четверными прыжками, до которых Амодио пока немного не дорос.

ГЕНИЙ И... ЗЛОДЕЙСТВО?

"Морозов - гений!" - эту коротенькую фразу совершенно безапелляционным тоном сказала мне в пресс-центре английская журналистка Сандра Стивенсон, и я даже не пыталась возражать. Не потому, что Сандра ездит на мировые и европейские первенства с 1968 года и много чего в своей жизни видела. Гениев - в том числе. А по той причине, что в отношении Николая Морозова я и сама придерживаюсь схожей точки зрения.

Только гению свойственно без сожаления расставаться с талантом любой величины, зная, что замену ему он подготовит безо всякого труда. Только гений может позволить себе взять незатейливую музычку из мультфильма и поставить на нее одну из лучших программ. Только гений может без всякого смущения поставить двум прямым соперникам программы на одну и ту же музыку и быть уверенным, что эти программы никому не придет в голову сравнивать - настолько разными они будут. Только гению может быть абсолютно безразлично, под флагом какой страны его творение стоит на пьедестале.

Морозову неоднократно за глаза инкриминировали, что, являясь, по сути, российским тренером и работая в России, он одновременно с этим готовит российским фигуристам прямых конкурентов, причем готовит их более чем успешно. Подозреваю, что Николаю это действительно безразлично. Хотя... лукавлю, конечно. Не подозреваю, а абсолютно в этом уверена.

Как истинный гений Морозов готов работать 24 часа в сутки и работает немногим меньше на самом деле, прекрасно знает себе цену (когда однажды в Японии руководители местной федерации фигурного катания попытались "поучаствовать" в тренировочном процессе, Морозов просто выгнал их с катка), ну а в том, что тренер и одновременно хореограф такого дарования никогда и ни в одной стране мира не останется без работы, сомневаться не приходится в принципе.

Другой вопрос, что с тех самых пор, как Николай работал "на подхвате" у Татьяны Тарасовой и делал постановки всем, кто об этом попросит, он, как мне кажется, сильно изменился. Помню, его рассказы о том, как перед Играми в Турине в числе спортсменов, обратившихся с просьбой поставить им программы, был Евгений Плющенко. Морозов с восхищением говорил тогда об уникальном двигательном таланте Евгения, о его способности воспринимать новое, но был, как мне показалось, слегка расстроен тем, что в итоге от той постановки остались "рожки да ножки". Ибо Алексей Мишин, тренер Плющенко, привык адаптировать работу любого хореографа под свое собственное понимание фигурного катания.

Представить нынешнего Морозова, позволяющего кому бы то ни было бесцеремонно влезать в свой тренерско-творческий процесс, просто не могу. Остается радоваться, что он быстро нашел общий язык со своим однофамильцем Стасом Морозовым и Ниной Мозер, у которых тренируется наиболее обещающая из российских спортивных пар - Татьяна Волосожар и Максим Траньков (именно Николай поставил фигуристам программы этого сезона). Что же касается работы Морозова с российским одиночником Сергеем Вороновым, то тренировочный процесс был изначально сильно осложнен количеством перенесенных Вороновым травм, свалившихся на одну и ту же многострадальную ногу. Но именно Российская федерация фигурного катания, как мне кажется (если иметь в виду стратегические планы), должна озадачиться тем, чтобы российских учеников у Морозова было как минимум несколько.

В похожей ситуации - между своими и чужими - находится сейчас еще один незаурядный российский тренер - Александр Жулин. Его российская пара - победители прошлогоднего юниорского первенства Елена Ильиных и Никита Кацалапов - стали в Берне четвертыми. Французский дуэт Жулина - Натали Пешала/Фабьен Бурза - выиграли золото. Тренируются эти две пары на одном льду, причем Лена с Никитой открыто говорят во всех интервью, что их цель - золото Олимпийских игр в Сочи.

В этом противостоянии на самом деле нет никакой проблемы. Если кто и помешает юным жулинским воспитанникам стать в 2014 году олимпийскими чемпионами, так точно не французский дуэт - при всем уважении к Натали и Фабьену. Изо дня в день выдерживать конкуренцию со стороны стремительно прогрессирующих Ильиных/Кацалапова - сложное испытание. Вопрос лишь в том, как долго Натали и Фабьен будут способны это переносить. А вот для юных россиян в этом ежедневном соперничестве одни плюсы: чемпионы Европы, практически достигшие своего потолка, - прекрасный оселок, чтобы точить зубы.

ТАЛАНТ БЕЗ ЛИЦА

27-летний Константин Меньшов, ставший в Берне четвертым по результату произвольной программы, стал в какой-то степени заложником неопытности своего тренера Евгения Рукавицына. Те, кто видел тренировки Меньшова в Швейцарии, отмечали, что спортсмен просто "звенит" от набранной формы. Видел это и Рукавицын. И в предвкушении звездного мига своего ученика на чемпионате Европы потащил Меньшова для пущей уверенности на дополнительную вечернюю тренировку накануне первого соревновательного дня.

Тренировка прошла блистательно. А утром выяснилось, что вся психическая энергия оказалась полностью растраченной на том вечерне-тренировочном льду: в короткой программе дебютант остался 14-м.

Это был настолько классический несчастный случай, что его вообще следовало немедленно выбросить из головы, сделав выводы, и не придавать выступлению никакого значения. Меньшов прекрасно зарекомендовал себя на чемпионате страны, уверенно выиграв золотую медаль, причем выполнил в произвольной программе сразу два четверных прыжка. В Берне он тоже сделал в произвольной два четверных, получил за них солидные надбавки за качество, да и вообще в "минус" у Меньшова не ушел ни один элемент.

Проблема тем не менее заключается в том, что на чемпионате мира, который пройдет в конце марта в Токио, Россия имеет лишь одну вакансию в мужском одиночном катании. Формально Меньшов, как чемпион страны, должен был бы получить безоговорочное право выступить и на европейском, и на мировом первенствах. Но фактически совершенно не исключено, что решение будет принято в пользу 17-летнего Артура Гачинского. В Берне ученик Алексея Мишина стал в произвольной программе шестым, а в общем зачете пятым - на две позиции выше Меньшова.

На стороне Гачинского куда более весомый авторитет тренера, а также собственный возраст: понятно ведь, что в глазах любого руководителя 17 лет намного предпочтительнее, нежели 27.

А вот что касается спортивной стороны, я выбрала бы Меньшова. Не только чтобы дать этому парню честно заработанный шанс, который к тому же в его жизни, возможно, не повторится. А потому, что в программах этого фигуриста четко прослеживается свое, очень узнаваемое и, я бы сказала, очень "мужское" лицо. Другими словами, есть то, что в мировом одиночном катании всегда считалось самым большим дефицитом.

У Гачинского же есть многое: бьющий в глаза прыжковый талант, легкость, фантастическое скольжение, природная, хоть пока еще не до конца развитая пластика, юношеский азарт... Но "лица" я в Берне так и не увидела. Его просто не было.

Был крайне размытый образ - то ли девичий, то ли подростковый, невнятная "ни о чем" хореография произвольной программы со множеством странных, но исправно заученных фигуристом движений. Что касается темы постановки, то еще осенью на московском этапе "Гран-при" выяснилось, что сам Гачинский и его тренер трактуют суть программы совершенно по-разному. Отсюда, видимо, неспособность спортсмена вложить в свое катание мало-мальски интересный, а главное - запоминающийся характер.

Комментируя выступление своего ученика перед журналистами, Мишин не жалел превосходных степеней.

- Артур продемонстрировал изумительное катание, - сказал тренер. - Никто из мужчин так никогда не катался! Не в моих правилах обсуждать судейство. Однако я думаю, что в короткой программе Гачинскому несправедливо не засчитали волчок. А в произвольной - не слишком высоко оценили Артура по компонентам, поскольку он был интересней, я бы даже сказал, авангардней остальных. Ничего страшного! Вот увидите, еще год-другой - и Артур "сделает" всех соперников, которым проиграл в Берне. У него большой потенциал.

С заключительной фразой, безусловно, нужно соглашаться не раздумывая. А вот все остальное позволю себе поставить под сомнение. Гачинский все-таки не справился в финале с нервами: упал на тройном лутце, сделал "бабочку" вместо тройного акселя... "Ноль", полученный в короткой программе за вращение в волчке, тоже был справедлив: нынешние правила предписывают фигуристам крайне тщательно относиться к позициям во время вращений. Как и к дорожкам шагов, кстати: чуть проявил небрежность, недовернул конек до положенной оси - и вот уже у тебя не четвертый уровень сложности, а только второй.

Для дебюта результат Гачинского действительно можно считать выдающимся: далеко не каждый юниор заявляется во взрослую компанию с четверными прыжками в короткой и произвольной композициях и получает малую бронзу в одной из этих программ. Но если смотреть с олимпийских позиций, с которых, собственно, Мишин всегда смотрел на катание своих учеников в своей прошлой тренерской жизни, то уже сейчас имеет смысл руководствоваться совершенно другими мерками.

ЕЩЕ ОДНО ВОЗВРАЩЕНИЕ

Да-да, я вновь о Евгении Плющенко. Накануне чемпионата Европы олимпийский чемпион Турина через своего тренера передал в Российскую федерацию фигурного катания письмо с просьбой восстановить его в любительском статусе. Это вовсе не означает, что Евгений собирается в ближайшее время вернуться на лед (участие в каких-либо турнирах в этом сезоне в его планы, естественно, не входит), но если его просьба будет удовлетворена Международным союзом конькобежцев, то теоретически есть шанс увидеть Плющенко на соревнованиях уже через год.

Сам Морозов рассказывал мне прошлой осенью:

- Особенно хорошо мы с Аленой катались в то время, когда одновременно выступали и по юниорам, и по мастерам. Соревновались на равных с Тотьмяниной и Марининым. Но после того как в 2000-м выиграли юниорское первенство мира, у меня начались травмы. Сначала я растер ботинком ногу, потом вторую - да так, что потребовалась операция. В 2001-м мы съездили только на чемпионат мира и, хотя чисто откатали и короткую, и произвольную, заняли лишь девятое место. В следующем году поехали на Олимпиаду. Но я весь год промучился с травмой паха и после Солт-Лейк-Сити сделал еще одну операцию.

С 2004-го Алена стала выступать за Германию, а я два года откатался в балете и собирался вообще заканчивать с фигурным катанием. Хотел поступить в медицинский на хирургическое отделение. Но потом поговорил с мамой - она всю жизнь проработала в реанимации, - и мы пришли к выводу, что ни денег таких в семье нет, чтобы в медицинском учиться, ни связей. Пока буду практику проходить, умру с голоду. В тот момент меня и пригласили кататься в Киев.

Первое время помогал Волосожар, которая выступала с другим партнером. А потом сам встал с ней в пару.

Ну а год назад задумался: мне уже 30, а Тане всего 23. И надо дать ей возможность продолжить карьеру.

- Другими словами, понимали, что не дотягиваете до Волосожар, как партнер?

- Безусловно. В паре вообще всегда лучше кто-то один. Либо партнер "перекатывает" партнершу либо наоборот. Когда мы катались с Савченко, сначала я был лучше, чему-то ее учил, потом лучше стала она. То же самое происходило и с Таней. Ведь лишь через четыре года после начала наших совместных выступлений все вдруг словно прозрели: "О, а партнерша-то какая хорошая!"

Тут вот что важно: когда я начал думать о Максе Транькове как о партнере для Тани, у меня в голове уже сидело, что такая пара будет способна претендовать на любые медали...

* * *

На момент начала совместных тренировок это понимал не только Морозов. Нина Мозер, в бригаду которой в итоге пришли Морозов, Волосожар и Траньков, порой даже отчаивалась от того, что на каждую из тренировок нового дуэта приходят смотреть руководители различного уровня. Но с тренерским коллективом фигуристам, безусловно, повезло: Мозер первым делом сумела быстро и четко организовать быт и тренировки спортсменов в Москве, а в качестве постановщика программ был привлечен один из наиболее заметных хореографов мира Николай Морозов, у которого Волосожар ставила программы и даже тренировалась целый год, еще выступая со Стасом.

Для работы с Морозовым фигуристам, правда, постоянно приходилось мотаться в латвийский Даугавпилс, куда прошлым летом перебрался Николай со всеми своими личными учениками, но овчинка стоила выделки.

Станислав Морозов сказал по этому поводу:

- Коля ставит очень удобные программы. То есть их удобно катать, а это очень редкое умение. Катающийся хореограф - вообще редкость в нашем виде спорта. В Новогорске, когда Волосожар и Траньков только начинали скатываться, Максим был в шоке. Сказал мне, что даже не представлял раньше, что хореограф может так владеть коньком.

Меня в свое время Николай научил кататься за три месяца. Я имею в виду - уверенно выполнять на льду абсолютно все шаги. Парные элементы я всегда делал уверенно, но вот шаги были проблемой. А сейчас я и сам могу сделать любое перестроение.

- Что вы, как тренер и бывший партнер, можете сказать о Волосожар?

- С ней легко работать. Она очень хороший человек. Мягкий, честный, добрый. И стержень есть. Как партнерша она никогда не подведет.

- Почему же Украинская федерация фигурного катания так легко отдала ее в Россию?

- Не знаю. С другой стороны, какой смысл был в том, чтобы чинить нам препятствия? На Украине вообще нет условий для работы. Ни партнеров, ни льда, ни тренеров.

* * *

Оценивая еще летом перспективы нового спортивного дуэта, тренер-консультант российской сборной Татьяна Тарасова сказала: "Волосожар и Траньков уже сейчас катаются сногсшибательно. Так, как в парном катании много лет никто не катался. Я давно не видела такой скорости, таких настоящих, мощных движений в каждом элементе, такой сложности в элементах и связках, столь глубокого проникновения в музыку..."

Первый международный старт пары в Курмайоре не должен стать для фигуристов большим стрессом: и у Татьяны, и у Максима есть опыт выступлений на куда более крупных соревнованиях. К тому же незадолго до окончания карантинного срока Волосожар и Траньков про вели несколько выступлений в рамках известного швейцарского шоу Art on Ice, где на лед выходили и Савченко/Шелковы.

Цель фигуристов применительно к Курмайору заключается лишь в том, чтобы набрать определенную (и достаточно символическую для них) сумму: не менее 17 баллов в короткой программе и 30 - в произвольной. Именно такой результат формально позволяет спортсменам принять участие в чемпионате мира, который в конце марта пройдет в японском Токио.

Заодно старт в Курмайоре даст возможность получить рейтинговые очки. Те спортсмены, у кого их недостаточно, будут вынуждены выступать в Токио в короткой программе в числе первых участников, а это почти всегда ведет к некоторой сдержанности судей в оценках за компоненты.

Елена ВАЙЦЕХОВСКАЯ

Встреченный мной в микст-зоне двукратный чемпион мира в танцах на льду Максим Ставиский тоже, как выяснилось, наблюдал за тренировкой пар. Хотя изначально приехал в "Мегаспорт" совсем за другим - морально поддержать выступающего за Болгарию одиночника Георгия Кенчадзе, а в большей степени - его тренера Андрея Лутая (бывший российский фигурист работает в Софии в клубе, принадлежащем Ставискому и его супруге Албене Денковой).

- Мои фавориты - Татьяна Волосожар и Максим Траньков, - сказал Максим. - Раньше я всегда болел за Алену Савченко и Робина Шелковы. Но сейчас хочется, чтобы победила российская пара. Почему не Юко Кавагути и Саша Смирнов? Дело вовсе не в том, что одни фигуристы мне симпатичны, а другие нет. Просто спорт - это такое жестокое дело... Надо быть очень здоровым человеком, чтобы бороться за медали. Дай бог, чтобы у Юко сейчас все было нормально. Но каждый раз, когда я вижу ее на льду, вспоминаю ту ужасную травму плеча, которая мучила Кавагути больше года, и в гораздо большей степени испытываю сострадание, нежели азарт. А Волосожар с Траньковым - молодые, здоровые, прекрасно выглядят на тренировках, вот я и хочу увидеть, чего они на самом деле стоят...

В какой-то степени даже жаль, что организаторы чемпионата мира не стали делать официальные тренировки открытыми для общего доступа - там всегда бывает на что посмотреть. Вчера же в очередной раз в памяти всплыл присущий фигурному катанию термин "выиграть тренировку". Именно к этому всегда стремятся сильнейшие с первых минут пребывания в общем пространстве.

Даже поверхностного взгляда на происходящее было достаточно, чтобы понять: все четыре пары, претендующие на победу (помимо трех уже названных это еще двукратные чемпионы мира Цинь Пан/Цзян Тон) находятся в великолепной форме и по большому счету ничем не уступают друг другу.

- Решающим, похоже, будет не мастерство, - вздохнула в унисон моим мыслям Татьяна Дручинина - экс-чемпионка мира по художественной гимнастике, а ныне - тренер и хореограф бригады Тамары Москвиной. - Все будет зависеть от того, чьи нервы окажутся более крепкими.

Как только тренировка была закончена, мы с Дручининой переместились в микст-зону.

- Зная Тамару Николаевну, я не сомневаюсь в том, что месяц назад ваши совместные подопечные Юко Кавагути и Александр Смирнов были в великолепной форме. А сейчас?

- Мы немного сбросили нагрузки, прежде чем начать вновь их увеличивать, немного отвлекались на всякие мелкие неприятности...

- Какого рода?

- Ну, например, у Саши неожиданно оторвалась пятка ботинка. Пришлось ломать голову, как ее закрепить, поскольку разнашивать и обкатывать новые ботинки уже не было времени. А как готовы - посмотрим. На тренировке ребята откатались очень хорошо.

- Произвольную программу Кавагути и Смирнова "Лунный свет" многие считают шедевром. Собственно, я тоже склоняюсь к тому, что столь удачной программы у ваших фигуристов еще не было. А вы что думаете?

- Эта программа совсем другая, она сильно отличается от предыдущих. Очень сложная по шагам, построениям, переходам. Она очень танцевальная, что не слишком свойственно для парного катания. При этом в программе сохранены все сложные элементы, поддержки, выбросы. Вторая особенность - в отсутствии остановок по ходу катания. Ребята катят от начала и до конца, причем делают это так мягко, что остается впечатление - все это проходит на одном дыхании. Хочется смотреть еще, а программа - раз, и закончилась.

- У вас колоссальный опыт постановки программ, их отработки. В какой момент становится понятно, что та или иная постановка удалась?

- В этом обычно долго сомневаешься. Вот если программа не удалась, это понятно сразу. Бывает достаточно одного старта.

- Можете припомнить подобные примеры?

- Наиболее яркий - это одна из первых программ Артура Дмитриева и Оксаны Казаковой.

- В полосатых костюмчиках с разноцветными бантиками на разных частях тела?

- Ну вот видите, вы сразу поняли, о чем речь. А вообще случается по-разному. С Юко и Сашей я на постановочном этапе в этом сезоне не работала, была в Америке. Ребятами занималась Тамара Николаевна и Петя Чернышов. Когда я вернулась и пришла на первую тренировку, то сразу в эту программу влюбилась. На тот момент это был совсем черновой вариант, но бросалось в глаза, насколько изменились спортсмены и насколько хорошо они почувствовали музыку и себя в этой музыке. Это очень важно. Помню, я как-то несколько часов подряд билась с одним фигуристом над единственным жестом. Этот жест у нас не "звучал". Выучить-то можно что угодно, но важно не то, что ты выучил, а зачем ты делаешь на льду то или иное движение. Человек ведь очень хорошо чувствует фальшь. А ее на льду быть не должно.

- За работой своих коллег вы следите?

- Конечно.

- Способны увидеть и оценить что-то такое, чего не умеете вы сами?

- Да. В этом не всегда легко признаться вслух, но бывает, что подглядываешь какие-то находки, чем-то восторгаешься.

- Чья работа в этом отношении наиболее вас восхищает?

- Многих. Марины Зуевой, например. Ее канадская танцевальная пара меня восхитила. Особенно произвольный танец. Такие программы, считаю, надо хранить дома в видеозаписи и периодически их просматривать как эталон. Вроде бы все просто, а воздействие на зрителя сумасшедшее. Талант тренера проявляется и в этом тоже - чувствовать, что "сыграет", а что нет. Очень хорошо такие вещи чувствует Николай Морозов. Думаю, что это именно чутье - поставить спортсмену ту программу, которая даст простор для раскрытия всех лучших качеств.

- Возвращаясь к Кавагути и Смирнову, хотелось бы задать еще такой вопрос: Юко и Саша несколько лет выступали в ранге первой пары страны и успешно доказывали, что первой парой и являются. С появлением в российской сборной Татьяны Волосожар и Максима Транькова эти позиции были в каком-то смысле поставлены под сомнение, несмотря на то что пары ни разу не выступали вместе на серьезных международных турнирах. Это не вызывает у ваших с Москвиной подопечных психологического дискомфорта?

- Скорее наоборот. Мне кажется, что и спортсменам, да и нам тоже гораздо интереснее работать, когда есть жесткая конкуренция. Возникает дополнительный азарт. В одиночку трудно быть лидером. Как только появляется достойный соперник, ситуация сразу меняется. Хочется доказать, что ты лучше. Да и на тренировках спортсмены сразу перестают расслабляться.

- Другими словами, Москвина всегда старалась создать жесткую конкуренцию в своей собственной группе именно с этой целью?

- Конечно.

- Мне показалось тем не менее, что поражение на чемпионате России в Саранске для Кавагути и Смирнова стало болезненным ударом.

- Ну а как иначе, если ты хотел выиграть, выигрывал и вдруг проиграл? Другой вопрос, что такое выступление можно было в какой-то мере спрогнозировать. Юко тогда еще не совсем восстановилась после операции, мы никоим образом не хотели форсировать подготовку, поэтому в Саранск приехали в хорошем состоянии, но, как говорится, не "звенели". Юко - большая молодец, кстати. Я с восхищением смотрела, как мужественно она преодолевает все сложности, которые были связаны с возвращением на лед.

- Хоть малейшие сомнения в том, что Юко сумеет вернуться, у вас были?

- Да, перед операцией. Мы не говорили о них вслух, но, думаю, эта мысль беспокоила всех. Потому что для начала никто не мог с уверенностью сказать, чем именно эта операция закончится. Ну а когда все прошло успешно, я ничуть не сомневалась, что все будет хорошо. Был еще некий момент суеверия. Я искренне убеждена: как только человек начинает рассказывать о своих трудностях, страданиях, переживаниях или просто без передышки жалуется на жизнь, неприятности обязательно к нему притянутся сами. Так зачем заострять на этом внимание? Надо просто верить, что все будет хорошо!

Тренера олимпийских чемпионов и чемпионов мира в танцах на льду Марину Зуеву в дни крупных соревнований непривычно видеть в одиночестве - рядом с ней обычно находится и ее партнер по тренерской работе Игорь Шпильбанд. Но в уголочке Kiss-and-Cry с литовским дуэтом в составе Изабеллы Тобиас/Дэйвидаса Стагнюнаса в ожидании оценок за квалификационный прокат Марина сидела одна. Пояснила, появившись в микст-зоне:

- Игорь прилетает из США только сегодня - с тремя американскими парами. Я же приехала в Москву на несколько дней раньше, поскольку наша литовская пара выступает в квалификации (Тобиас и Стагнюнас завершили квалификацию с третьим результатом. - Прим. Е.В.).

- Олимпийские чемпионы Тесса Вирту/Скотт Моир приехали вместе с вами за компанию?

- Нет, это было продуманное решение - как можно раньше появиться на публике. В этом сезоне Тесса со Скоттом еще не выступали в соревнованиях. Планировали, что первым стартом станет "Турнир четырех континентов", но там нам удалось откатать только короткий танец. В ходе произвольного ребята снялись с соревнований. Соответственно, в Москве мне было нужно показать пару как можно большему количеству судей, чтобы они поняли, что Вирту/Моир не просто готовы к соревнованиям, но готовы бороться за золотую медаль.

- Почему Тессе вообще понадобилась повторная операция? Насколько знаю, ничто не предвещало летом каких-то осложнений.

- Да, это так. Мы тренировались в обычном графике, правда, начали работать гораздо позже, чем обычно. А потом у Тессы заболели ноги - в точности как это было два года назад. При обследовании выяснилось, что в оболочке икроножной мышцы произошло самозаживление: ткани, которые были рассечены при первой операции, чтобы дать мышцам большую свободу, вновь срослись. Так что на этот раз пришлось не просто надрезать оболочку икроножных мышц, но даже иссечь небольшую часть.

Все это происходило в октябре, к "Турниру четырех континентов" Тесса уже успела полностью восстановиться, и то, что они со Скоттом снялись с этих соревнований, никаким образом с этой операцией не связано. Просто Тесса, уже начав кататься, слегка потянула переднюю поверхность бедра и, почувствовав боль, решила, что она может не справиться с двумя проблемами одновременно. И остановилась.

- Вы испугались?

- Нет. Как тренер я должна быть готова ко всему. К тому же сразу поняла, что проблема с мышцей бедра незначительна.

- Мысль о том, чтобы Вирту/Моир пропустили чемпионат мира, у вас была?

- Нет. Мы все знали, что у нас достаточно времени. Сроки восстановления врачи сказали сразу, так что не было ни паники, ни спешки. Хотя в сравнении с первой операцией времени на заживление потребовалось больше.

- Получается, от переноса чемпионата на месяц олимпийские чемпионы выиграли больше других?

- Да.

- Вирту/Моир провели в Москве уже три официальные тренировки. Как вы их оцениваете?

- Нам еще на "Турнире четырех континентов" говорили, что у ребят очень интересная программа, что они изменились.

- В чем?

- Мы сменили стиль. На протяжении предыдущих четырех лет Тесса и Скотт разрабатывали, я бы сказала, лирико-романтическую тему в самых разных сюжетных линиях. Брали классическую музыку, музыку из фильмов. В произвольном танце этого сезона музыка у нас чисто танцевальная - латиноамериканские ритмы. Вся программа максимально насыщена техническими элементами, связками, комбинациями, в ней практически нет медленной части, негде даже дух перевести. Мы ушли от драматургии, от развития по ходу программы каких-то линий. Это - танец в чистом виде.

- Какая из его частей нравится вам больше других?

- Начало. Хотя целиком танец мне тоже нравится. Мы, естественно, привлекали к работе специалистов по латиноамериканским танцам, ребята занимались с ними вплоть до отъезда в Москву, так что Вирту/Моир, можно сказать, обманули всех: они уже полностью готовы к короткому танцу следующего сезона, который будет как раз латиноамериканским.

- Какой из отзывов порадовал вас больше всего?

- О том, что в этом танце очень видна Тесса. Все наперебой вдруг стали говорить о том, что Тесса, оказывается, может потрясающе двигаться.

- Вы же не будете спорить с тем, что предыдущие программы Вирту/Моир ставились в большей степени для партнера?

- В какой-то степени - да. Мне хотелось показать, как мужчина может и должен относиться к женщине. Как он ее боготворит. А в новой программе Тесса уже не эфемерное существо, которому поклоняются и носят на руках, а совершенно реальная живая женщина.

- А что вы могли бы сказать о коротком танце Вирту/Моир?

- Короткий танец - он и есть короткий, там и говорить-то особо не о чем. У постановщиков вся творческая энергия и знания уходят на то, чтобы свести воедино заданную композицию и заданные же правила. В вальсе, который танцоры исполняют в этом году, еще есть какой-то простор, поскольку "Золотой вальс" - танец не очень старый. Был придуман в 80-х годах прошлого века. Сама эпоха вальса - это огромный период. Есть множество самых разнообразных видов этого танца. А вот румба, которая выбрана на следующий сезон, существует уже лет 70. И ничего нового ты туда не вставишь и не придумаешь. То есть короткий танец стал просто модифицированной версией старых обязательных танцев. Какое-то разнообразие может быть только в самом начале и самом конце.

- Ваша американская пара Мэрил Дэвис/Чарли Уайт имеет в этом сезоне определенное преимущество над олимпийскими чемпионами в силу гораздо большего числа выступлений.

- Да. К тому же во всех без исключения соревнованиях Дэвис/Уайт были сильнейшими. Это дает большую внутреннюю уверенность. Я бы сказала, что обе пары имеют шанс на то, чтобы победить в Москве. И соотношение сил в этом смысле гораздо "плотнее", чем было год назад.

- Три ваших со Шпильбандом американских дуэта заняли в этом году на чемпионате США три первых места. С ростом уровня мастерства танцоров вам не становится сложнее работать с таким количеством пар? Должна же быть какая-то "зона тренерской усталости", что ли...

- Устаешь прежде всего от монотонной работы. У нас же постоянно что-то происходит. Я думала, что после Олимпийских игр все будет очень спокойно, можно будет подольше отдохнуть, но именно в тот момент вдруг завертелась история с российской парой Яна Хохлова/Федор Андреев. С новой парой, как понимаете, скучно не бывает по определению. Только вроде бы все стало налаживаться, сделали всем программы - Тессе пришлось ложиться на операцию. И снова ломали голову, как не пропустить сезон, как подготовить их наилучшим образом.

- Вашу вторую американскую пару - Майю и Алекса Шибутани - в России часто сравнивают с Еленой Ильиных и Никитой Кацалаповым: они ровесники, вместе выступали в юниорских турнирах, одновременно дебютировали на взрослом уровне. Соответственно, интересно, кто добьется большего успеха.

- Я не очень люблю сравнивать своих спортсменов с кем-то еще. Начиная подготовку к сезону, мы, естественно, думали, что нужно сделать все возможное, чтобы Шибутани, выйдя на взрослую арену, не просто произвели впечатление, но сразу стали конкурентоспособными. И не на каких-то второстепенных турнирах, а на чемпионате мира.

- Хотите сказать, что они уже сейчас способны бороться за место в тройке?

- Очень даже. С точки зрения существующих правил у них идеальная произвольная программа. На прошлой неделе этой постановке исполнился, кстати, ровно год: Майя с Алексом закончили прошлый сезон юниорским чемпионатом мира, и мы почти сразу начали работу над новыми программами. Танец, который мы в итоге сделали, идеально им подходит. И тоже - как в случае с Вирту/Моир - базируется на танцевальных ритмах. Фокстрота и квикстепа. Я бы сказала, что отличительная черта этой пары - элегантность. На мой взгляд, это самый элегантный дуэт из всех ныне катающихся.

- Мне всегда казалось, что работать в танцах с братом и сестрой сложнее, нежели с партнерами, которых не связывают родственные отношения.

- Не уверена. Применительно к каждому дуэту всегда можно найти наиболее выигрышное направление, стиль, в котором способности спортсменов раскрываются максимально глубоко и полно. Если ты такое направление нашел, то совершенно не важно, какие отношения связывают людей внутри пары: родственные, супружеские, какие-то еще... Об этом просто никто не будет думать. Как не думали, глядя на Вирту и Моира, что в реальной жизни между этими спортсменами нет никаких романтических отношений. Да и выбор стилей одной романтикой не ограничивается, согласны?

Первыми о моратории объявили как раз японцы. Во вторник они провели коротенькую пресс-конференцию с участием трех одиночников-мужчин, сообщив, что аналогичное мероприятие для женской части команды пройдет в четверг утром, а вчера подтвердили еще раз: контакты спортсменов и прессы будут сведены к минимуму. Даже в микст-зоне японским спортсменам разрешено находиться не более девяноста секунд.

На этом фоне интересно выглядела реакция чемпионки мира-2007 Мики Андо. Узнав о запрете, ученица Николая Морозова сказала: "Меня это не касается. Я буду разговаривать с журналистами столько, сколько считаю нужным".

Впрочем, применительно к японской сборной гораздо более интересным был тот факт, что основными фигурами федерация считает Мао Асаду в женском катании и Такахико Козуку - в мужском. Об этом мне сообщила переводчица японской делегации Светлана, с которой мы познакомились еще в те времена, когда Асада со своей мамой Кёко начала приезжать в Москву к Татьяне Тарасовой.

Кстати, первое, что сделал новый тренер спортсменки Нобуо Сато, запретил маме вмешиваться в тренировочный процесс. Мао начала самостоятельно ездить в Йокогаму на тренировки и даже в Москву впервые приехала без родительницы.

Что касается действующего чемпиона Японии Козуки, в его лице федерация фигурного катания наконец-то обрела, что называется, выставочный пример: дед фигуриста, который до сих пор жив, в середине 30-х годов прошлого века был чемпионом Маньчжурии. Потом он стал тренировать (с него, собственно, по большому счету и началось японское фигурное катание), самая известная из учениц - Машико Ямада - сейчас считается одним из ведущих тренеров Японии. Отец Козуки тоже катался, а сейчас принимает довольно деятельное участие в работе федерации, мама - тоже тренер по фигурному катанию.

Понятно, что для Японии с ее патриархальными устоями, такой спортсмен пришелся на роль лидера как нельзя лучше. Тем более что с двумя другими - Дайсуке Такахаси и Нобунари Одой - в этом плане были проблемы: оба спортсмена попали в сборную и добились первых серьезных успехов под началом Николая Морозова, а тот до такой степени всегда раздражал японское спортивное руководство, что делать кумиров из его учеников представлялось совершенно невозможным. Ну а потом, когда Такахаси и Ода под давлением федерации все-таки ушли от Морозова, уже появился и стал набирать силу Козука.

Юный японец прекрасно начал свои выступления на московском чемпионате, выиграв квалификационный турнир. Причем набрал там за прокат произвольной программы 165 баллов - всего на 5,43 меньше, нежели его лучший результат в этом виде катания.

Предпоследняя разминка вчерашней короткой программы началась достаточно обескураживающе - провалом экс-чемпиона мира Брайана Жубера. Француз остался без запланированного каскада 4+3 (очень неудачно и в недокрут приземлился с первого прыжка), но по-настоящему бедственным, на мой взгляд, стало даже не это. А то, что, согласно жеребьевке, Брайан выходил на лед сразу после чемпиона Европы Флорана Амодио. Который прекрасно откатался к тому же. И вот на этом фоне становилось до боли очевидно, что Жубер уже не в состоянии выдерживать конкуренцию с "поколением next" ни в шагах, ни во вращениях, ни в азарте катания.

Незадолго до начала соревнований Морозов сказал, что Амодио хоть и стал в этом сезоне сильнейшим на европейской арене, расценивать его, как серьезного претендента на мировом уровне, пока преждевременно. Нет, мол, пока в арсенале фигуриста ни достаточной сложности, ни опыта выступлений.

При том, что судьи в оценке Жубера отнюдь не поскупились (71,29), он проиграл более юному соотечественнику более шести баллов. А спустя несколько минут на лед вышел победитель финала "Гран-при" и Турнира четырех континентов этого сезона Патрик Чан, безупречно выполнил безупречную с точки зрения требований программу и играючи зафиксировал новый рекордный результат - 93,02.

Интересно, что предыдущее высшее достижение принадлежало олимпийскому чемпиону Турина Евгению Плющенко: на чемпионате Европы-2010 питерский фигурист получил за короткую программу 91,30, и этот результат казался тогда недосягаемым.

Сам Плющенко смотрел вчерашние выступления мужчин весьма внимательно. И ей-богу, на его месте я бы задумалась, стоит ли возвращаться в компанию, где испортить ветерану настроение и заставить его чувствовать себя старой развалиной способны уже полдюжины молодых нахалов. А ведь это лишь первый послеолимпийский сезон.

Пожалуй, лишь два человека - Такахаси и Ода - теоретически были способны если не сдвинуть Чана с верхней строки, то хотя бы приблизиться к нему вплотную. Но именно теоретически: Дайсуке изначально не намеревался включать в короткую программу каскад с четверным прыжком, к тому же он оступился в дорожке шагов. Ода прекрасно выкрутил четверной, но оступился на приземлении. Поэтому каскад пришлось цеплять к другому прыжку - лутцу.

Российским зрителям последняя разминка была интересна еще и тем, что туда по жребию попал единственный российский участник мужского одиночного турнира - Артур Гачинский. Артур уже впечатлял в этом году публику, когда на чемпионате Европы в Берне блестяще исполнил в короткой программе каскад 4+3 и показал там, соответственно, третий результат. Вчера каскад удался в очередной раз, оценка же, несмотря на помарку в приземлении с третьего прыжка - тройного риттбергера - оказалась почти на пять баллов выше личного рекорда.

Ну а сильнее всего от короткой программы пострадали шведы. Бронзовый призер чемпионата мира среди юниоров Александр Майоров, которого привез в Москву его отец Александр Майоров-старший, известный в России, как первый тренер олимпийского чемпиона Алексея Ягудина, прекрасно выступил в понедельник в квалификации, став вторым, а вчера неожиданно "рассыпался": не справился с тройным акселем (коснулся рукой льда) и сделал две "бабочки" вместо двух тройных прыжков в каскаде. Соответственно не отобрался в произвольную.

А в следующей разминке мимо финала просвистел и вице-чемпион Швеции Адриан Шультхайсс.

Чемпионат мира по фигурному катанию. Москва. "Мегаспорт". Мужчины. Короткая программа. 1. Чан (Канада) - 93,02. 2. Ода (Япония) - 81,81. 3. Такахаси (Япония) - 80,25. 4. ГАЧИНСКИЙ - 78,34. 5. Амодио (Франция) - 77,64. 6. Козука (Япония) - 77,62.

Мелочи остаются за кадром. Лишь потом, когда репортаж отправлен в редакцию, а пережитые впечатления никак не отпускают и не позволяют заснуть, в памяти начинает всплывать то, за что подсознательно цеплялся взгляд и что мешало воспринимать ту или иную программу, как законченное произведение искусства.

Критерии и представления о прекрасном тут у всех разные. Расскажу о своих.

Главным разочарованием мужского турнира для меня, несмотря на результат, стала... красно-розовая, в немыслимых разводах рубашка Дайсуке Такахаши. В свое время я влюбилась в этого фигуриста благодаря его короткой программе на весьма своеобразную вариацию "Лебединого озера".

В репортаже я тогда написала:

" Надо, безусловно, обладать грандиозным масштабом творческой мысли, чтобы выбрать для музыкального сопровождения "Лебединое озеро", обработанное в стиле "хип-хоп". Но главное, программа подошла японцу, как перчатка: на льду он предстал этаким потрепанным боями лебедем-рокером, прилетевшим устанавливать свои порядки на чужом пруду".

Та программа вкупе с черным костюмом, элегантно и, я бы сказала, изысканно украшенный черными перьями, подчеркивала главный, как мне кажется, талант японского фигуриста: сумасшедшую пластичность, позволяющую реализовывать на льду любые образы. Порой мне казалось, что Дайсуке способен поднять зал даже не сходя с места - настолько хорошо он способен передавать тончайшие музыкальные акценты движениями тела, жестами или одними лишь намеками на эти жесты. Черный, жестко-графичный цвет шел японцу, как идет бриллиант в два десятка карат красавице благородных кровей.

И вдруг - эта аляпистая тряпка поверх черной кружевной рубашки!

Тряпка притягивала к себе внимание, била по глазам, вызывала раздражение, оставляла осадок какой-то неряшливости и хуже всего - что за всем этим букетом ощущений терялось то главное, что на самом деле нужно было ставить во главу угла: лаконизм формы, подчеркивающий богатство содержания.

На самом деле мне было бы ужасно интересно сесть за чашкой чая с кем-нибудь из судей и расспросить откровенно: а влияют ли подобные вещи на оценки? Мне кажется, что влияют однозначно. Но я ведь не судья?

Еще я с большим подозрением отношусь к программам, для понимания замысла которых зрителям требуется либретто. И это я уже, к сожалению, о своем, российском спортсмене. Об Артуре Гачинском. После январского чемпионата Европы в Берне Артур описывал свою короткую программу так:

"На льду я изображаю богатого человека. Он вроде бы такой степенный, солидный. А вообще-то - обычный, что называется, свойский парень. И когда начинается дорожка шагов, я стараюсь показать, какой мой персонаж на самом деле".

Ближе к чемпионату мира либретто стало более объемным и образным:

"В короткой программе я изображаю строгого, богатого человека. Но он начинает тяготиться своим богатством и благополучием. Это внутреннее перерождение происходит с героем, когда я делаю дорожку шагов по кругу. Мне нужно убедительно представить эту метаморфозу. Показать то, что в силу молодости и малого жизненного опыта я могу представлять себе лишь теоретически. К тому же именно во время этой дорожки тренер и хореограф требовали, чтобы я останавливал взгляд на судьях и не забывал о зрителях…"

Ну не странно ли? Молодой, талантливый, с прекрасным прыжковым арсеналом парень забивает себе голову черт знает чем, пытаясь воплотить "метаморфозу", определение которой можно разве что зазубрить наизусть, но никоим образом (в его-то возрасте!) не понять и не прочувствовать. А раз не понять, значит, выходит, как в анекдоте: то ли он украл, то ли у него украли…

И все это страшно мешает восприятию. Вроде катался человек неплохо. А что катал? Никто и не вспомнит спустя пару лет.

А ведь фигурное катание - уникальный в плане восприятия  вид спорта. Когда речь заходит о звездах, первым делом почему-то вспоминают не оценки, полученные на тех или иных соревнованиях, а программы…

// 28.04.2011