«Виновником» всего случившегося тем временем можно однозначно назвать… Диму Билана. «МК», если кто помнит, еще в 2005 г. обнаружил у артиста «черный глаз», чему была посвящена отдельная заметка. Когда минувшей воскресной ночью на Esprit Arena в прямом включении из Москвы Билан открыл длительную процедуру объявления странами оценок, объявив, что свои 12 баллов Россия отдает Азербайджану, заданную установку уже не смогли преодолеть ни чарами, ни магией даже многочисленные гадалки и астрологи, которые ставили то на венгерку Кати Вульф, то на эстонку Геттер Яаани. Вслед за Россией лирический шлягер Running Scared отметили высшими баллами (от 8 до 12) Болгария, Кипр, Украина, Исландия, Австрия, Польша, Сан-Марино, Турция, Грузия, Хорватия, Румыния, Албания, Мальта, Португалия, Литва, Босния и Герцеговина, Эстония, Молдавия. По мелочи (от 1 до 7) надавали и другие. Общий результат 221 и внушительный отрыв в 32 балла от ближайшего преследователя — Италии. Как бы итальянцы, считающие себя поющей лучше всех нацией мира, вновь не хлопнули дверью «Евросонга» и опять не засели у себя в Сан-Ремо с обиженно надутыми щеками на 13 лет!

Между тем «Евровидение» в пятый раз за последние 11 лет возвращается на территорию бывшего СССР, и этот факт можно считать провалом политики Европейского вещательного союза, потратившего столько сил, чтобы преодолеть «восточный вектор», «блоковое голосование», вернуть конкурс в лоно старушки Европы, а голосованию стран — здравый смысл.

Впрочем, в Дюссельдорфе главный результат не вызвал громкого протеста, как было, скажем, с Биланом в Белграде. С одной стороны, все понимали, что голоса турецкой диаспоры после того, как сама Турция вылетела из полуфинала, станут весомым козырем в азербайджанской партии. С другой — дуэт Элл (Эльдар Гасимов) и Никки (Нигар Джамал) с качественной шведской песней, менеджментом и постановкой заслуженно снискал у наблюдателей и прессы позитивные оценки. С самого начала Азербайджан входил в список фаворитов конкурса. Единственное, что беспокоило журналистов на итоговой пресс-конференции победителей,— насколько безопасно и вольготно будет в Баку разудалой толпе «евровидийных» геев и не помирятся ли по случаю такого исхода «Евросонга» Азербайджан и Армения. На последний (как, впрочем, и на первый) вопрос Эльдар по-восточному витиевато ответил, что «музыка не знает границ, дарит любовь и должна всех объединять».

Однако на этом благодушие и согласие в Дюссельдорфе закончились. Громкому освистыванию и возмущенному топоту были подвергнуты итоги голосования чуть ли не половины стран. Чем занимались т. н. профессиональные жюри, которые, по задумке ЕВС, должны были судить в пику телеаудитории не «по паспорту», а «по творчеству», осталось загадкой, но уши политически и блоково мотивированного голосования торчали на Esprit Arena со всех углов.

Первым был подвергнут обструкции Кипр — за 12 баллов Греции, хотя это и традиция «Евровидения», с которой давно смирились. Если бы в финале участвовал и Кипр, то свои 12 баллов он получил бы только от Греции. Но то, что началось дальше, выходило за рамки приличия, которые и так весьма размыты на «Евровидении». Громкому освистыванию и затаптыванию 35-тысячным залом на Esprit Arena были подвергнуты: Украина, Белоруссия и Литва (за 12 баллов Грузии), Грузия и Польша (за 12 баллов Литве), Армения и Азербайджан (за 12 баллов Украине), Сербия и Македония (за 12 баллов Боснии и Герцеговине), Сан-Марино (за 12 баллов Италии), Молдавия за Румынию и наоборот, а также Норвегия (за то, что по-сестрински раздала все высшие баллы соседкам — Исландии, Швеции, Финляндии). Самой приличной в этой вакханалии оказалась Швеция. Хотя и соседки рядом, и агенты ее шоу-бизнеса были к тому же глубоко внедрены (помимо самих себя) в команды Азербайджана и России, шведы не поддались соблазну кумовства и благородно наградили действительно достойных — датскую рокопопсовую группу A Friend in London и реальных любимчиков конкурса, ирландский синти-поповый дуэт братьев-близнецов Jedward. Если бы с такой похвальной честностью к голосованию подошли и другие страны, то, возможно, журналисты в пресс-центре в воскресенье ночью не чесали бы в недоумении затылки, обсуждая, как провалились почти все прогнозы, включая ставки на кроссовера из Франции Амори Вассили (победа которого считалась самой вероятной, в итоге — 15-е место), на британскую группу Blue (11-е место), венгерскую певицу Кати Вульф (22-е место) или тех же ирландцев (8-е место). Как настрочил мне эсэмэской взволнованный Филипп Киркоров, «домохозяйки и политика по-прежнему торжествуют на „Евровидении“, а я надеялся, что проголосует модная и продвинутая публика». А я поздравил Филиппа с тем, что вновь торжествует традиция, заложенная на «Евровидении» им и его тогдашней женой Аллой Пугачевой,— у него было в 95-м 17-е место, у нее в 97-м — 15-е, теперь вот у Воробьева — 16-е. Сам Филипп предсказывал Алексею перед началом трансляции 6–7-е место.

Впрочем, песня Get You стала тем редким исключением, когда прогнозы оправдались. В кулуарах конкурса в воскресенье нашему пернатому прочили 15-ю строчку. На лицах многочисленной толпы журналистов из России после объявления результатов не было, пардон за тавтологию, лица. У иных девиц даже глаза встали на мокрое место, казалось, это они провалились на конкурсе. Собравшись кучкой у входа в отель, где ожидали приезда нашего артиста, они охали и ахали, теряясь в мыслях, что и как теперь спросить. Воробьев решительно взял инициативу в свои руки. Он заявил, что ни о чем не жалеет, потому как «выступил достойно».

— Мне не стыдно за себя, я сделал все, что мог, сделал, как я считаю, на отлично, на достойном профессиональном уровне и очень доволен своей работой. А место? Это конкурс, где есть первое место и все остальные. На мой взгляд, достойных музыкантов здесь было намного больше, чем одно место, и самые достойные, кстати, не прошли,— сказал Лёха, после чего собрал всех расстроенных девиц и отправился с ними гурьбой веселиться на afterparty в «Евроклуб».

Тем временем в отель прибыл с арены и Red One, продюсер нашего артиста, который после первого полуфинала прислал Воробьеву сообщение из Лос-Анджелеса: «Ты был восхитителен, я тобой горжусь!». Ред прилетел в Дюссельдорф накануне финала, чтобы собственными глазами увидеть восхитившее его выступление подопечного. Его приезд стал новостью дня на конкурсе, поскольку не каждый раз на «Евровидении» можно видеть актуального продюсера Леди Га-Га и двукратного обладателя премии Grammy. Есть — уровень, есть — уровень…

— Ред, это провал? — спросил я гуру голливудского шоу-бизнеса.

— Отнюдь,— иронично улыбнулся в ответ Ред,— я уверен, что, если бы на «Евровидение» приехала Га-Га, такая, какая она есть, с теми песнями, которые она поет, но без звездного бэкграунда, она, наверное, заняла бы такое же (как Воробьев), а то и еще более низкое место. Такая музыка — чужой для «Евровидения» тренд. Все мало-мальски стоящие с музыкальной точки зрения номера прошли мимо.

— Зачем тогда было ехать сюда?

— Алекс сделал отличную работу. Он победил уже 10 мая, в первом полуфинале, когда впервые показал номер Get You, и все мои коллеги, кто это видел (на записи в Нью-Йорке и в Лос-Анджелесе), посмотрели, что называется, товар лицом, то, как это выглядит вживую. Для нас это было очень важно — убедиться в потенциале артиста Alex Sparrow, которого мы будем продвигать на международном рынке. Сегодня, когда я смотрел его выступление, я только утвердился в своих оценках. Это было очень важно. Алекс — не просто талантливый артист. В его таланте есть тот стержень, за который зацепится огромная аудитория. Он станет настоящей звездой мирового масштаба из России!

— Но на «Евровидении», однако, мало кто зацепился за этот «стержень»…

— Послушай, мы же понимаем, насколько специфичен этот конкурс! Мне лично было важно обкатать проект на сцене. А там, куда мы пойдем дальше, о том, что такое «Евровидение», почти не знают.

— Это куда?

— Туда, где знают, кто такая Леди Га-Га, Кристина Агилера и другие мегазвезды, которые никогда не выступали на «Евровидении»…

Дюссельдорф

Елена Каплиенко

Перевод не дословный, только основные тезисы, потому что а) очень много, б) говорит практически одно и то же каждому из интервьюирующих.

Интервью № 1:
Ведущий: Мы Дюссельдорфе 2011 вместе с Ред Ваном.
Как вы оказались вовлечены в эту историю под названием Евровидение?

Ред Ван: Я приехал, чтобы поддержать своего артиста, Алексея.

В: Что это за артист, расскажите.

Р: Он - невероятный, прекрасный артист. Я поверил в него ещё до Евровидения. Евровидение пришло после. Я мне очень понравились его выступления. Он настоящий музыкант, певец, артист и танцор, актёр. Он всё умеет. Он особенный. И мне очень захотелось поработать с ним, создать историю. Это не нелегко, но только такой артист, как он, как я его вижу, достоин представлять такую большую страну. У неё очень большая культура, но нет артиста, у которого был бы контракт с зарубежным лейблом, в глобальном смысле, я имею в виду.
Я был потрясён им. Я верю в то, что музыка - это универсальный язык. У неё нет границ.
Как я вижу это. Это невероятная, невероятная ситуация, прекрасная возможность показать своего артиста. Многие хотят, чтобы их артист поучаствовал в таких проектах, как Idol, например. Но Евровидение - это куда большая площадка. Его смотрят сотни миллионов зрителей. Конечно, если я верю в артиста, если есть что-то, что заставляет меня работать с ним и у меня есть возможность показать его на таком уровне - я обязательно ей воспользуюсь.

В: Вы работаете с по-настоящему мировыми звёздами. С кем из них приходится труднее всего? Или вам все нравятся?

Р: Все. Я всех из них очень люблю. Я люблю J Lo, Энрике Иглесиас мне как брат, я люблю Леди Гагу, вместе с ней мы создали историю. Столько пре5красных артистов, и каждый из них - это личность. А сейчас я работаю с Алексеем...

Елена Каплиенко

Интервью № 2.

В: Когда и почему вы стали работать с Алексеем Воробьёвым?

Р: Почему? Если я вижу талант, я не могу не заинтересоваться им. И мне всё равно, каково ситуация. Если я вижу настоящий талант, я хочу работать с таким артистом. А в ситуации с Алексеем. Он так вдохновляет меня. Один из моих друзей рассказал мне о нём, я посмотрел и... Боже Мой! Этот парень настолько талантливый. Он из России, и я хочу работать с ним.
Я верю в том, что музыка - универсальный язык. И если кто-то талантлив, то он талантлив. И я захотел работать с Алексеем, потому что он очень, очень талантлив и настоящий артист. И я связался с его командой, у нас была встреча. Они, конечно, были рады, вы понимаете, это большая история. Первый артист, который подписывает такой большой контракт за пределами России. И для меня это тоже невероятно. И потом, когда мы стали записывать песни, делать музыку, мы получили возможность представить наш проект на такой большой сцене, как Евровидение, и рассказать о том, что "я русский, я артист, я подписал контракт с Ред Ваном". Для нас это прекрасная возможность заявить о нас перед многомиллионной аудиторией.

В: Как вам работается с ним? Были ли какие-то забавные ситуации?

Р: Да вся ситуация очень забавная, забавная и сумасшедшая. Он очень позитивный. И он трудяга. Боже мой! Все устанут, но он не устанет. И он хочет всё больше, и больше, и больше. Я ему говорю" Всё, хватит, пошли домой", а он мне: "Нет, нет, нет, я ещё останусь, поработаю в студии". "Не-не-не, иди домой и поспи". Он очень большой трудяга.
И когда ты видишь его выступления, ты видишь (не понимаю, что он говорит).
И это то, что он делает. Он хочет работать. Ты видишь его выступления и видишь, насколько он привлекает к себе. Он обращает внимание на каждую маленькую деталь. Это очень важно.

В: Здесь Алексей представляет вас. Что вы почувствовали, когда прозвучало имя России, когда называли страны, прошедшие в финал.

Р: Это было невероятно. Я подумал, что этот парень такой молодец. Я сошёл с ума. Артисты после него, ты смотришь и думаешь, что они не выдают100 % на сцене. Они хороши, но не достаточно хороши. А этот парень... Он выдаёт сколько нужно. Всё, что я ждал от него, он оправдал. Это была отдача на 100%. И это то, что меня в нём восхищает. И это особенно. Потому что мы с ним творим историю.

В: Как вы думаете, какое место мы займём?

Р: Надеюсь, мы победим. Но если нет, мы всё равно уже победили. Мы здесь. Мы показали нашу песню. Его видела такая огромная аудитория. Мы уже победили. Это победа для него, для меня, для России, для всех.

В: Вы работаете с Леди Гага. Как вы думаете, может после Евровидения Алексей и Леди Гага вместе запишут песню.

Р: Никто никогда не знает.

В: Может быть немного приоткроете тайну.

Р: Никто не знает. Всё возможно в этом мире. Я сам из Марокко, Швеции. У меня были далёкие мечты, а сейчас я здесь, я работаю с большими звёздами. Я помогаю большим звёздам быть звёздами. Нет ничего невозможного. Через несколько лет Алексей может стать такой звездой, которого будут просить записать с ним песню. Это произойдёт. Я уверена в этом, я в этом абсолютно уверен.

В: Спасибо

Елена Каплиенко
Интервью № 3.

Р: Это невероятно и доставляет большое удовольствие. Мы писались, мы очень много сделали. И всегда это было весело. Он сумасшедший, он очень весёлый, он очень талантливый. Да, думаю, что мы получали большое удовольствие. Это весело, это прекрасно.

Интервью № 4.

В: (верит ли он в то, что достигнет вершин с Алексеем)

Р: Абсолютно. У него есть всё для этого. Если бы в нём этого не было, я бы никогда не пошёл на такой риск, с любым артистом, если бы я в него не верил. Если бы я в него не верил, меня бы здесь не было. Я бы не прилетел, чтобы поддержать, оставив все дела. Я действительно в него верю.

В: А в общем, как вы считаете, у него есть шанс (выиграть Евро)?

Р: Он - первый, для меня. Даже если мы не выиграем этот конкурс, он уже выиграл. Мы уже работаем вместе, это большой исторический момент, что артист из России заключил контракт с большим зарубежным лейблом. У нас с ним уже контракт, мы уже работаем, и это уже большая победа. С другой стороны, мы здесь, с надеждой на победу в Евровидении. Но если не получится, то это прекрасная возможность показать моего артиста, в которого я верю, нашу песню, перед сотнями миллионов зрителей. Это невероятно.

В: Это действительно невероятно. Спасибо большое.

Интервью № 5.

Алексей, работа с ним - для меня это что-то особенное. Я настолько верю в Алексея, что захотел работать с ним, подписать с ним контракт, делать с ним всё то, что обычно делают с артистом. И когда появилась возможность показать моего артиста перед сотнями миллионов людей, конечно, это прекрасно, этот прекрасный шанс.

В: Вы - автор дюжины хитов Леди Гага, Иглесиаса, Джей Ло. Скажите, когда вы пишите песню, думаете ли вы о том, кто тот парень или та девушка, кто это будет исполнять, или для вас это не имеет значения?

Р: В большинстве случаев, когда получается что-то по-настоящему большое, это когда артист рядом с тобой и ты представляешь его миру. Потому что, песня не обо мне, пеня об артисте, представляет его таким, какой они есть. Когда я работаю с Энрике, и мы пишем песню, и он рядом со мной, это мой рассказ о нём, это он. Тоже самое с Джей Ло. Конечно, это и микс со мной, но я помогаю… То, что я делаю, я пытаюсь отсканировать артиста, и создать то, что они из себя представляют самым лучшим из возможных путей. То же самое и с Алексом. Мы пишем вместе, поём вместе, передаём энергию, которая заложена в нём. Он вдохновил меня создать песню такой, какой она получилась. Абсолютно.
Это не то, что я пишу песню, а потом думаю о том, кому бы она подошла. Конечно, иногда и так бывает. У тебя получается хорошая песня, и ты думаешь, что «О, эта песня очень бы подошла этому артисту», и ты ему её отдаешь. Но по-настоящему грандиозные вещи получаются только тогда, особенно у меня, когда артист рядом со мной. И мы вместе творим историю.

В: То есть это очень личный подход?

Р: Да, это полностью личный подход. Музыка – это эмоции. Это не фабрика, где штампуют песни. Это должны быть эмоции, должно быть вдохновение, чтобы сделать песню самым лучшим образом и самого высокого качества.

В: Если мы посмотрим на победителей предыдущих конкурсов Евровидение, например, на Лену - победительницу прошлого года, то мы заметим, то они все быстро исчезают и становятся второразрядными (second-hand) певцами. Как вы это объяснить? И не существует ли такой же опасности и с Алексеем?

Р: Нет-нет. У Алекса совершенно другая ситуация. Мы подписали с ним контракт ещё до Евровидения. Это не так, что «Евровидение – это шанс для него и надеюсь, что ему удастся с кем-нибудь подписать контракт, или выпустить эту песню». У Алексея со мной всё по-другому. Мы уже подписали с ним контракт, ещё до Евровидения, я поверил в него. И когда появилась возможность поучаствовать в Евровидении, мы просто решили, что для нас этот хорошая стартовая площадка представить страну, создать историю. И ещё раз, столько много людей, Евровидение - это очень большое мероприятие, и у них всех будет возможность увидеть его на сцене, услышать его песню. А для меня это первый шаг к альбому, к нашей с ним карьере, к возможности сделать историю с этим талантливым артистом. Это совсем другая ситуация.

В: Последний вопрос. Он не просто поёт, он делает шоу, очень оригинальное и эмоциональное. Какая часть этого шоу произвела на вас самое большое впечатление?

Р: Мне просто нравится всё, что он делает на сцене. Он настоящий артист. Мне было скучно, при всём моём уважении, смотреть на некоторых артистов, которые просто стояли и пели. Мы должны развлекать, и он умеет развлекать. Он прыгает, поёт, танцует. Он настоящая звезда и человек, который умеет доставлять удовольствие. И, конечно, публике нравится.

В: И поэтому уже такой успешный.

Р: Да.

В: Спасибо большое.