Расскажите о вашем детстве. Вы с малых лет мечтали стать фигуристами? Как вы выбрали эту профессию?
Мария: Именно фигуристами, наверное, нет. Я в детстве часто болела, и родители решили отдать меня в спорт для укрепления здоровья. Мама в юности занималась лыжами, но меня туда отдавать не хотела — нужно много бегать на морозе. А фигурное катание для девочки — хорошо. Но мне уже было семь лет — поздновато. Меня определили в «группу здоровья»: раз уже привели ребенка, не выгонять же. А я быстро научилась прыгать, и меня взяли в основную группу.
Алексей: ...И меня родители привели на каток. В середине 70-х фигурное катание было очень популярно в Советском Союзе. Отбор был серьезный: проверяли растяжку, ноги задирали, было больно, я терпел. Бабушки очень помогали, водили на занятия. Осознание того, что это мое и нужно продолжать этим заниматься, пришло где-то лет в 14. В Самару (тогда еще город Куйбышев) на показательные выступления приехала сборная Советского Союза по фигурному катанию, и мне как одному из лучших фигуристов города доверили открывать второе отделение шоу. Это был переломный момент в моей жизни, до сих пор его помню. Я общался с Сашей Фадеевым, Катей Гордеевой и Сережей Гриньковым, Артуром Дмитриевым и Наташей Мишкутенок. Было очень интересно смотреть на их общение, на то, как они ведут себя с людьми. Эта встреча стала для меня таким стимулом серьезно тренироваться, что результаты сразу пошли вверх.
Помните ли вы тот день, когда познакомились? Как это произошло? Как развивались Ваши отношения?
А.: Впервые увидел Машу в 1994 году на чемпионате мира в Японии. Она тогда выступала с Антоном Сихарулидзе и чем-то напомнила мне Катю Гордееву. Смотрел на ребят и думал: какая же классная пара! Совсем еще юные, а как здорово катаются! И партнерша — просто идеальная! Мы познакомились, но Маша тогда была не особо разговорчивой.
М.: Мне Алексей показался уверенным, общительным человеком. Помню, было так смешно, когда Юкико (Юкико Кавасаки — партнерша Алексея. — Прим. ред.) звала: «Алёса, Алёса!» (Смеются.)
А.: Тогда мы совсем не планировали, что будем кататься вместе. После Японии я вернулся в Россию. Но не в спорт: Татьяна Тарасова позвала в Ледовый театр, у нее проработал три года. Потом переехал в Петербург, и уже там мы с Машей встали в пару.
М.: А с личными отношениями история сложнее. Любовь пришла уже позже.
Вас называют «золотая пара» — а как вы сами себя называете?
А.: Честно говоря, ни я, ни Маша не думали над тем, как мы себя называем. Нам просто хорошо от того, что мы рядом, вместе идем по этой жизни, что у нас появилась Полина и мы занимаемся любимым делом. Бывают, конечно, какие-то у нас и споры, разногласия, без которых, как мне кажется, жизнь была бы скучна и неинтересна.
М.: Да мы себя вообще никак не называем. На данный момент мы семья, потому что у нас появился малыш. А какой мы там парой являемся, золотой или серебряной, мы как-то об этом не задумывались.
Полина сейчас достаточно редкое имя. А кто выбирал имя у вас?
М.: Знаете, оказывается, не настолько редкое, в роддоме мне сказали, что оно довольно часто встречается. А имя мы выбирали совместно, было много вариантов, и, когда ехали в роддом, еще не определились, решили, что вот родится, и посмотрим. Когда родилась Полинка и Леша ее увидел, я его спрашиваю: «Ну что — Полина?» Он: «Ну да, наверное, Полина. Очень похожа на Полину».
А кого хотели больше: мальчика или девочку?
М.: Не было такого, что хотели больше мальчика или девочку. Просто хотели малыша, очень его ждали. Но когда я ходила беременная, как-то все окружающие, судя по форме моего живота, утверждали, что скорей всего будет мальчик. А когда пришли на УЗИ, нам сказали, что будет девочка. Алексей так задумался. Я его спрашиваю: «Что случилось?» Он мне: «Ее же надо будет отдать». Я испугалась: «Кому отдать? Зачем отдать?» А он: «Ну когда вырастет! Ее же надо будет замуж отдавать». Вот так порадовались дочке.
Что вы открыли в себе после рождения дочери?
А.: Пожалуй, осознание того, что теперь есть человек, для которого ты готов сделать абсолютно все. Если раньше мы с Машей жили в основном для себя, для родителей, то теперь Полина подчинила нас себе и мы живем для нее. И получаем от этого огромное удовольствие, хотя продолжаем заниматься и нашим любимым делом — фигурным катанием.
М.: Я очень многое открыла, и не только в себе, во всем окружающем тоже. Поменялось отношение ко всему: к людям, к миру и в особенности к детям, к семьям, у которых есть дети, много детей. Если раньше в семье могли управлять мама или папа, то теперь всем управляет наша доченька. Не в прямом смысле управляет, просто наша жизнь теперь подстроена под жизнь дочки, чтобы ей было удобно и комфортно.
Как вам удавалось совмещать беременность и лед, работу и карьеру?
М.: Я забеременела во второй половине мая, когда уже закончился наш очередной тур по городам России. И так получилось, что осенью, когда начался новый сезон, уже не каталась — был большой срок. Наверное, это и к лучшему, что вся беременность протекала вне льда. Была возможность отдохнуть, впервые в жизни столько месяцев не выходила на лед. И не жалею об этом.
Как потом вернулись на лед, помните?
М.: Конечно, помню. Пришла на тренировку и поняла, что я словно новичок на льду. У меня был довольно-таки серьезный шок. Нужно было практически заново всему учиться: мышцы ослабли, приходилось приводить их в форму, серьезно заниматься. Я очень хорошо подтягиваюсь, но в первый раз, когда решила попробовать после беременности подтянуться, поняла, что мне не только подтянуться, мне даже просто висеть на перекладине не очень-то и легко. А когда в первый раз вышла на выступления, было тоже волнительно. Но зрители очень помогли: они знали, что мы выступаем первый раз после рождения ребенка, и нас так встречали, что у меня, уже в самой начальной позе номера, практически катились слезы из глаз. Это было настолько приятное, теплое ощущение, что ты вернулся в свою среду, где тебя любят и ждут.
Как вы считаете, покупать детские вещи до рождения ребенка плохая примета или нет?
М.: Я считаю, что нет. То, что было необходимо на первое время, я покупала сама. Для меня было большим удовольствием выбирать вещички для малыша.
Полина спит в своей кроватке? Или все же иногда вы берете ее к себе?
М.: Она засыпает в своей кроватке, но иногда просыпается среди ночи, и мы берем ее к себе. В том, что ребенок засыпает сам, нет ничего плохого, ведь не будет же он до 16 лет спать с родителями.
Какое первое слово сказала малышка?
М.: Скорей всего, она сказала «мама». Хотя уже сейчас она говорит и мама, и папа, и баба, и деда, и дядя, и еще какую-то там свою абракадабру.
Молодые родители — «первогодки», как всем известно, по большей части себе не принадлежат. А вы к тому же много времени уделяете любимой работе. Как успеваете? Удается ли передохнуть, иногда просто побыть вдвоем? Или сходить куда-то вместе. В кино, к примеру, когда последний раз выбирались?
М.: Именно в кино мы давно не ходили. Но вот после Нового года, когда закончились детские спектакли, мы поехали на дачу под Питер и вовсю катались на горных лыжах на трассе, которая расположена практически рядом с нашим домом. Бабушка в это время под горкой гуляла с Полиной. Ребенок — это не помеха, наоборот, даже еще больше объединяет, начинаешь дорожить временем, которое удается выкроить, чтобы побыть вдвоем.
На одном ребенке не планируете останавливаться?
М.: Не планируем. Но и второго пока тоже не планируем.
А как вы относитесь к современной мультипликации? Когда Полина вырастет, какие мультфильмы вы ей покажете?
М.: Мы ей уже показываем мультфильм «Маша и медведь», шикарный мультик, мне самой очень нравится. Такой познавательный, добрый и натуральный. Показывали ей «Смешарики», но пока «Маша и медведь» нам нравится больше всего.
Вы какая мама, строгая?
М.: Я довольно-таки справедливая мама. Да, строже всех отношусь к шалостям Полины, пусть пока еще и маленьким, но пресекаю их сейчас, чтобы они не переросли в хулиганство.
Что видите в дочке от себя, какая она, на кого похожа, какие у нее уже видны наклонности, хотите, чтобы она пошла по вашим стопам?
М.: Про наклонности пока рано говорить, но то, что она будет заниматься спортом, это точно. И на коньки ее обязательно поставим. А там уж как получится: вдруг ей понравится плавание, художественная или спортивная гимнастика? А какие качества от себя? Наверное, все же упрямство. Такое, в хорошем смысле, даже не упрямство, а упорство в достижении какой-то маленькой, но цели.
А.: Да, на коньки мы Полину обязательно поставим. А если сложится так, что она вдруг станет чемпионкой, то будем только счастливы! Если захочет заниматься чем-то другим, конечно же, будем ее поддерживать. Очень хочется, чтобы наша дочка нашла свою дорогу.
Отличается ли система воспитания, которая была принята в ваших семьях в детстве, от той, что вы сейчас применяете в отношении дочери?
А.: Самое главное - это невероятное чувство любви, теплоты и заботы, которое окружает тебя со всех сторон, согревает и направляет в нужную сторону, чтобы ты рос, учился новому, становился человеком. Пожалуй, это самое главное, что можно дать ребенку.
М.: Я думаю, не сильно отличается. Общие принципы неизменны: каждому ребенку нужны забота, доброта, тепло и домашний уют.
Совсем недавно дочке исполнился годик, как и где вы отмечали это событие?
М.: К сожалению, как раз в годик нас не оказалось дома. Мы в этот день выступали в Нижнем Новгороде. Но нас все поздравляли, было очень приятно.
Расскажите о шоу «Огни большого города» и ваших ролях в нем.
А.: Так получилось, что наши герои в спектакле чем-то схожи с нами в жизни, с нашей историей, с тем, как мы встретились и как катались. Поэтому вот, с одной стороны, вроде бы понятно, что тебе играть и катать, но с другой, в этом и сложность: сделать так, чтобы чем-то удивить и показать что-то новое. Мы пытались, когда ставили номера вместе с Ильей, нагородить много новых элементов, но в итоге все ненужное отсеялось, потому что не всегда огромное количество сложных элементов может показать хорошую историю, хорошую программу. Тем не менее то, что получилось, получилось хорошо. Мы, находясь сейчас в туре, дорабатываем еще свои номера, и зритель, который уже видел «Огни большого города», обязательно увидит кое-что новое на наших спектаклях, которые с 31 марта по 10 апреля будут проходить в Лужниках.
М.: Вообще все было на грани, могло сорваться, ведь готовились в очень короткие сроки. Но все собрались, организовались, и получилось очень хорошо. Было много забавных эпизодов. К примеру, в спектакле участвует много певцов, танцоров, в некоторых сценах всем нужно ходить с чемоданами, с плащами. Постоянно возникала путаница: танцоры с чемоданами и мы, фигуристы, тоже. Так как нас много, каждый мог схватить в последнюю секунду твой, и ты бы остался без реквизита. Мы уже свой «багаж» заготавливали заранее в укромном месте, каждый знал, чей в каком углу стоит.
Или вот. Наш первый с Алексеем номер начинается с того, что мы с Марией Орловой выходим на лед с собакой (это собака Алексея Воробьева — Элвис, ее специально привозили на спектакль). И однажды, например, мы стоим, уже нужно выходить, а Элвиса нет, ну мы и решили начать номер без него. Потом выяснилось, что администраторы звонили директору спектакля Кате Цанава: «Элвис стоит в пробке». Катя удивилась: «Какой еще такой Элвис?!» Она не поняла, что это собака попала в пробку и на один из спектаклей опоздала. А так она все время являлась вовремя и выполняла все свои обязанности.
Какие планы на будущее?
М.: Гастрольный тур по городам России, в котором мы с удовольствием принимаем участие. Естественно, «Огни большого города». Хочется, чтобы этот мюзикл увидели не только в Москве, но и в других городах. И, конечно, семья. Она даже на первом месте. А все карьерные планы уже потом.
Ваши пожелания нашим читателям в преддверии весны.
М.: Весной хочется, чтобы люди дарили улыбки друг другу и чтобы они появлялись чаще на детских лицах — ведь дети дарят такое счастье! Рожайте детишек, общение с ними — это радость, которую ничем не заменишь!
Анастасия Бурдак
N 3 (50), март 2011
