- Николь, из-за чего вы пропустили весь прошлый сезон?

- На летнем сборе по ОФП я подвернула ногу. Сначала даже не поняла, что произошло, но за считанные минуты нога опухла, и врач поставил диагноз: надрыв связок. Я не думала, что травма серьезная, поэтому продолжила тренироваться, слегка уменьшив нагрузку. Однако нога продолжала болеть, мне пришлось отказаться от одного старта, потом от другого. А как-то утром я просто не смогла встать с кровати. Нога болела настолько сильно, что было даже стоять больно. Позвонила Татьяне Анатольевне Тарасовой, она сразу отправила меня на МРТ. Сначала ногу хотели прооперировать, но потом просто поставили гипс. Было ужасно обидно! В тот момент я готовилась к чемпионату России, накатывала программы, находилась в отличной форме. Гипс сняли только через месяц, запретив при этом кататься в течение ещё нескольких недель. Недавно я наконец-то начала выходить на лёд, но, чтобы не нагружать ногу, катаюсь по 15-20 минут, иногда тренирую детей. Уже делаю шаги, вращения, к началу сезону намерена восстановить прыжки. Я понимаю, что нога ещё какое-то время будет болеть, отекать. Но не может быть и речи, что я не вернусь в спорт!

- Травму вы получили на первом летнем сборе под руководством нового тренера. С чем было связано решение уйти от Алексея Урманова и продолжить карьеру под руководством Татьяны Тарасовой?

- В карьере многих спортсменов наступает такой момент, когда понимаешь: тренер больше ничего тебе дать не может. Не потому что он плохой тренер или ты плохой спортсмен, а потому что уже нет прежнего азарта, интереса и желания тренироваться. Каждый день я приходила на тренировку – и понимала, что ничего нового не происходит, что нет никакого прогресса или сдвига. Год назад я оказалась перед выбором: либо заканчивать со спортом, либо кардинально всё поменять. Кроме того, олимпийский сезон получился не совсем удачный, я не выполнила задачи, которые перед собой ставила. Не факт, что я отобралась бы на Олимпийские игры  Сочи, но попасть на чемпионаты Европы и мира мне было вполне по силам. Однако не удалось: и нервничала, и на этапах Гран-при себя не проявила. Татьяне Анатольевне Тарасовой я позвонила, чтобы просто посоветоваться. Конечно, я хотела кататься в ЦСКА, но даже не надеялась, что она согласится меня тренировать. А Татьяна Анатольевна сказала: приезжай! Я знала, что Тарасова – прекрасный тренер и хороший человек, но даже представить не могла, насколько. Сама убедилась: к своим спортсменам она относится, как к собственным детям. Татьяна Анатольевна поддерживает меня в течение всего периода реабилитации, не дает раскиснуть, упасть духом. Иногда у меня появлялись мысли, что не смогу восстановиться, вернуться к тренировкам, но Тарасова всегда находила нужные слова, которые заставляли меня взбодриться и идти к цели.

- Тяжело было объясняться с Урмановым?

- Естественно, я тоже переживала. И решение сменить питерскую школу фигурного катания на московскую далось непросто, я ведь всю жизнь жила в Санкт-Петербурге, очень люблю этот город. Кроме того, мои отношения с Алексеем Евгеньевичем всегда были теплые и доверительные, я не хотела расставаться плохо. Нам не удалось лично поговорить перед моим уходом. Но позже, когда тренер смог принять ситуацию, да и я более или менее успокоилась, мы созвонились и обсудили, что произошло. Надеюсь, Алексей Евгеньевич понимает, что в спорте приходится быть эгоистом, думать, в первую очередь, о себе и своем будущем. Я видела, что сменить тренера – единственный выход, если я хочу развиваться. Сейчас у нас хорошие отношения, я уважаю Алексея Евгеньевича и никогда не скажу о нём плохого слова.

- Вас не смущало, что под руководством Тарасовой также тренируется олимпийская чемпионка Аделина Сотникова? Обычно в группе всегда есть фаворит, которому уделяют больше внимания. Не было мыслей, что можете остаться за бортом?

- Основным тренером Аделины Сотниковой, всё же, являлась Елена Германовна Водорезова. Татьяна Анатольевна, конечно, может что-то подсказать Аделине по программе, связкам или другим элементам, но в основном мы даже тренируемся в разное время. Обычно Аделина Сотникова и Максим Ковтун приходят к первой половине тренировки, мы с Артуром Гачинским – ко второй. Бывает наоборот. Если Водорезовой нет, Татьяна Анатольевна занимается и с ребятами, и со мной и Артуром. Но числимся мы непосредственно в группе Тарасовой.

- Кто сейчас занимается процессом вашего восстановления?

- Консультируюсь с главным врачом сборной России по фигурному катанию Александром Озеровым, а занимаюсь – непосредственно с реабилитологом.

- А как обстоят дела с учебой?

- Я долго думала, переводиться мне в московский вуз или нет, но в итоге решила продолжить обучение в Санкт-Петербурге. Учусь на втором курсе на тренера по фигурному катанию и хотя числюсь на очном отделении, в институте появляюсь редко. Преподаватели относятся к этому с пониманием, идут мне навстречу. Сама я тоже пишу конспекты, читаю учебники, как только появляется время – не хочу оказаться в рядах спортсменов, которые не знают элементарных вещей. В ближайшее время собираюсь поехать в Питер и сдать все экзамены, пока есть время. Хотела съездить ещё раньше, но в гипсе далеко не уедешь (смеётся).

- Вы пропустили довольно большой период времени. Соперницы не дремлют, Елизавета Туктамышева уже выполняет тройной аксель на соревнованиях. Не боитесь, что выйти на один технический уровень с лидерами будет слишком тяжело?

- Мне кажется, нет необходимости ставить себе задачу достигнуть, например, уровня трикселя. Сейчас я хочу вернуться на свой прежний уровень, а уже потом, шаг за шагом, усложнять набор элементов. Мне важно чётко видеть, что я прогрессирую от старта к старту. Буду рада, если на одних соревнованиях сделаю чистый каскад с тройным лутцем, а на следующих – исполню дорожку шагов на более высокий уровень. Я понимаю, что к концу следующего сезона не выйду на уровень, который позволит с легкостью выигрывать чемпионаты мира. Но я должна знать, что хотя бы приближаюсь к нему. Мне всего 18 лет, у меня есть время, чтобы не торопиться и прибавлять постепенно.