Плющенко и его компании был нужен именно командный турнир – стоит ли объяснять почему? В 31 год, жертвуя здоровьем, на лед не возвращаются только из-за любви к искусству, это всегда происходит ради чего-то более осязаемого и конкретного. Например, олимпийской медали в новом командном формате – штуки для сборной России в Сочи почти гарантированной, тогда как предположительная победа Плющенко в личном турнире для современного мужского фигурного катания стала бы приговором.

Еще в декабре я ни секунды не сомневался, что принимать решение – поедет он в Сочи или нет – будет никакая не экспертная группа Федерации (как прописано в ее документах), а лично Плющенко. Посоветовавшись с женой и тренером (и жена в этой последовательности идет первой неслучайно), но все-таки сам. И кем бы мы его теперь ни считали – он заслужил право на такой выбор всем своим бытием. Да и в конце концов, пока после бесконечных операций Плющенко уходил со льда и возвращался обратно, в России так и не выросло ни одного фигуриста круче него, постаревшего и небритого.

Мы никогда не узнаем – выиграла бы Россия командный турнир фигуристов без Плющенко или нет. Возможно, выиграла бы и с Ковтуном, Вороновым или Меньшовым – с высоты десятибалльного преимущества над Канадой такие вещи говорить особенно легко. Но все же – найдите мне человека, у которого есть претензии к Плющенко по итогам командного первенства, кроме озвученных благоглупостей бывшего тренера американской сборной.

Но то был командный турнир, где сначала на всех делят ответственность, а потом медали. В личном совсем другое кино – либо ты ставишь себе памятник прямо на этом льду, либо навсегда покидаешь его проигравшим. И Плющенко снова сделал выбор – разменивать всю свою историю на авантюру с бесславным, скорее всего, финалом или просто отойти в сторону. Не в первый раз – и прежде за поражение это не считалось. Когда-то (как на московском чемпионате мира или прошлогодней Европе) он просто не смог продолжить по рекомендации врачей, сейчас – Бог подсказал. Чувствуете масштаб?

Это малоизвестный факт, но всю осень российская федерация фигурного катания извела на продавливание в ISU и МОК разрешения делать замены в заявке по ходу Олимпиады – важный момент, если у тебя в отличие от других лидеров и на командный, и на личный турнир мужчин квота в одного спортсмена. Когда в декабре такая возможность, наконец, была официально утверждена – в случае травмы или болезни фигуриста и только после окончания командного турнира – подоспел чемпионат России.

Плющенко его безнадежно проиграл, а потом сгоряча сдал журналистам весь рабочий сценарий, по которому федерация собиралась жить в Сочи и в который кто-то неосторожно посвятил его самого. «На Олимпиаде, думаю, выберу командный турнир, а молодому и перспективному спортсмену отдам личные соревнования», – скорее всего уже тогда на рабочем столе Валентина Писеева лежала медицинская справка Плющенко с открытой датой, которую и всего-то нужно было активировать до десяти утра 10 февраля. И тогда он в лучах славы и софитов уже три дня как раздавал бы победные интервью, а Максим Ковтун в то же время готовился доказать всем, насколько он гениален.

Но то нервное интервью Плющенко эффектом домино повлекло за собой кучу громких самораскрытий и самопризнаний. Автор почти всех сценариев в российском фигурном катании Писеев поначалу расколовшийся, что на командный и личный турнир от России планируются разные люди, уже через пару часов вспомнил про правила, а его вроде как начальник Александр Горшков, словно подмигивая, предложил оставить этот нюанс с правилами на мудрость Федерации.

Мудрости хватило только на то, чтобы отказаться от первоначальных планов, чтобы не испортить отношения с ISU накануне женского турнира и не выглядеть перед болельщиками со всего мира шутами в шляпах с бубенцами. Все-таки травму, запланированную за два месяца до ее официального получения, одним божьим промыслом не объяснишь – могут не поверить.

А Ковтуном, о текущей готовности которого Виталий Мутко почему-то наслышан лучше, чем хореограф Максима Петр Чернышов, во всей этой ситуации просто пожертвовали – в игре более крупные фигуры.

Ну а Плющенко сейчас, самое главное – крепкого здоровья. Без него откатать три десятка шоу-программ за два месяца будет очень сложно. Даже двукратному олимпийскому чемпиону.

- И не смогли найти?

- Сразу не нашли, а потом оказалось, что он болен. Мне предложили: «Ты можешь кататься дальше». И я попробовал себя. Я пытался сделать все возможное для страны, все возможное для спорта, для фигурного катания, для болельщиков. Но у меня, к сожалению, не получилось, потому что было падение за день до выступления, сложное падение с четверного прыжка, и все усугубилось акселем в три с половиной оборота на разминке, и просто я не чувствовал тела, не чувствовал правой ноги. Я понял, что кататься без прыжков и занимать двадцатое место, наверное, неправильно. Могло все закончится печально для меня. Поэтому «дорогу молодым» было, но молодой спортсмен был болен в этот момент, поэтому я пошел до конца.

- Вы тоже слышали, что у Максима Ковтуна сутки был отключен телефон, его никто не мог разыскать?

- Есть же комментарии, комментарии его тренера, что Максим Ковтун заболел. Министр спорта тоже сказал, что пытались искать, сделали все возможное, Максима не было. Поэтому люди, которые сейчас выражают свой негатив — они просто не знают спортивной жизни, всех нюансов. Я могу им сказать только одно: своим примером я, выиграв на четвертой Олимпиаде еще одно золото, хочу показать в том числе и молодым ребятам, что ни в коем случае нельзя опускать руки, если есть какие-то сложные моменты... У меня такой момент был год назад, когда мне оперировали позвоночник, вставили межпозвоночный , четыре шурупа, и еще скобку на следующий межпозвоночный диск. Я считаю, я совершил некий поступок, и я буду рад, если он кого-то вдохновит. На то, чтобы продолжать жить, любить свое дело и не опускать рук. Ни в коем случае! Мне кажется, у меня получилось. Большинство все равно на моей стороне. А те люди — они просто недалекие... Которые меня сейчас учат: «Надо было сделать так, или так...». Я никому не желаю своей судьбы, особенно в плане операций, особенно последняя была очень тяжелой. Поэтому я предлагаю любому, кто желает мне сейчас что-то высказать, встать на мое место и задуматься: «А попытался бы я сделать это?». Сделать четверной прыжок. Выйти на Олимпийские игры перед глазами всего мира и бросить вызов фигурному катанию.

- К обсуждению этой темы подключился даже Владимир Жириновский с заявлениями «Олимпиада — это не дом инвалидов». Вы готовы персонально ответить Владимиру Вольфовичу?

- Владимиру Вольфовичу я хочу сказать следующее. Общественный деятель не имеет права вообще что-то высказывать. Человек, который не близок к спорту, а, напротив, очень далек от спорта... Наверное, он должен вникнуть во всю ситуацию, для начала разобраться, а не пиариться на других людях. Я думаю, что вся страна и основная часть общества относится к нему не позитивно. Это человек достаточно умный с одной стороны... Я читал его интервью, смотрел передачу Владимира Соловьева «Поединок» с его участием. И считал его вообще-то адекватным человеком. Но это его точка зрения... Просто когда он заявляет, что нужно разогнать федерацию фигурного катания... Он не знает, что такое спорт, что такое в принципе фигурное катание. На этом фоне реакция иностранных фигуристов на произошедшее разительно отличается. Ко мне подходили американцы, канадцы, Брайан Жубер, Мишель Кван, Джонни Вейр, Эван Лайсачек. Скотт Хамилтон. Скотт сказал: «Ты делаешь невероятное, ты делаешь сенсацию, что-то новое в фигурном катании, до тебя этого никто не делал». Они все понимают. А Владимир Вольфович должен, наверное, заниматься думой, заниматься своим делом. И уж точно не лезть в спорт, делать какие-то громкие заявления. Потому что он реально не способный в этом деле. Что я могу еще сказать? Есть у нас такой вот Жириновский. К сожалению.

- Почему Владимир Вольфович вдруг озаботился фигурным катанием, Максимом Ковтуном?

- Я знаю гораздо больше, чем могу сказать. Это личное, это касается моей семьи.

- Я тоже подумала: тут что-то личное с его стороны.

- Да. Личное. Поэтому его высказывания не вызывают у меня удивления. Для меня это не новость.

– Женя, вы и сами упомянули, и я слышала и читала, что и двукратные олимпийские чемпионы Татьяна Волосожар и Максим Траньков, легендарная Тамара Москвина, чьи пары побеждали на четырех Олимпиадах, Мишель Кван, даже соперник по Ванкуверу Лайсачек вас поддерживают. Только вот ледовая легенда Ирина Роднина произнесла какую-то многозначительную фразу о том, что это «неспортивная история». Спортивная, или неспортивная?

– К Ирине Родниной я очень уважительно отношусь и как к спортсменке, и как к человеку. Но если Ирина Роднина поставит себя на мое место, ей разрежут спину и вставят новый диск в позвоночник, и эта операция будет длиться три с половиной часа... Захочет ли она еще выходить на лед? Я не думаю, я не исключаю, что была бы закончена карьера. Поэтому мне неприятно, конечно, что обо мне отзывается некорректно Ирина Роднина. Но эта точка зрения — ее. Я не могу ей запретить, и никто не может запретить выражать свои мысли. Я уже упоминал, что готов был уступить свое место Максиму Ковтуну, но сначала его не нашли, потом выяснилось, что он заболел. Понимаете, я не вижу здесь каких-то больших перспектив у наших мужчин. Занимать десятое, пятнадцатое место... Я не думаю, что тут была какая-то серьезная принципиальная разница: либо не выступать, либо занимать десятое-пятнадцатое место. Перед ребятами открыто будущее. У них впереди чемпионат мира, следующие Олимпийские игры. Пусть они как следует подготовятся и покажут себя во всей красе, с хорошими прыжками, транзишинами. У них все впереди. Я пытался идти до конца, сделал все возможное. И если бы не травма, я бы катался.

– Женя, я хочу вернуться к тому мгновению, когда вы все-таки вышли на лед, было видно, что вам очень больно, вы обратились к Мишину, к судьям... Траньков назвал это мужественным поступком — то, что вы решились выйти, попрощались таким образом с болельщиками. Согласитесь, морально вам было бы легче не выходить вообще и объявить о том, что вы снимаетесь через прессу.

– Да это же произошло внезапно. Самая сильная боль возникла уже там, на льду. На прыжке в три с половиной оборота, когда я перескочил с ноги на ногу, неудачно приземлился, меня просто подкосило... И я уже не мог кататься. Мне жаль, что так закончилась моя карьера, но я очень счастлив. Очень счастлив, что в команде, вместе с моей командной золотую медаль. Я этим горжусь, горжусь тем, что вообще прошел этот сезон, он был невероятно сложным. Но я ухожу из спорта двукратным олимпийским чемпионом, у меня два олимпийских серебра, четыре медали с Олимпийских игр и по-моему, в нашем мире этого больше ни у кого нет.

– Совсем скоро у вас запланировано выступление в шоу. Вы будете кататься?

– Я отменил свои шоу в Италии в конце февраля, что касается дальнейших выступлений, в марте и в апреле, то все будет зависеть от состояния моего здоровья, от того, как будет идти процесс реабилитации.

Инесса Рассказова

Почему нельзя оставить только поющих телом и получать всем удовольствие, а остальных не отпустить с миром? И почему это называется "любительским спортом", если люди полностью гробят на него свое детство и молодость, ничем другим не занимаясь?

Вспомнилось очень жесткое высказывание на эту тему Марины Цветаевой

"Что такое спорт? Первый и бессознательный ответ: подмена. Чего — чем? Попробуем разобраться. Полнота жизни в природе — заменяется жизнью чисто мускульной. Некорыстолюбивые и невинные радости бега, хождения, восхождения, плавания — радости собственной силе и силе природы — низкими радостями первенства и физической корысти (оздоровления).
Одинокое существование в природе — групповым соревнованием.
Природа — как самоцель — природой — как средством.
Чистота — пользой и полнота — частью.
Море, сведенное к плаванию, горы — к восхождению, лес — к бегу, море, горы, лес и даже небо, вся природа — к тому, чтобы прийти первым. Вся природа превращена в поле для матча и весь человек — в узел состязающихся мышц.
Ибо одинокий спортсмен — не спортсмен. Спортсмен, который не соревнуется, — не спортсмен. Норвежец-лыжник — не спортсмен. Ребенок — не спортсмен. Дикарь — не спортсмен. Король Альберт — не спортсмен.
Там, где в наличии самоцель — будь то сопутствие, или необходимость или некорыстолюбивая радость движения, или чистое геройство — там нет спорта.
...
Спорт есть движение как ремесло, то есть обратное детски-дикарско-животному, органическому, и целесообразному — разумному. Заменим движение как ремесло любым другим словом: чтение как ремесло, любовь как ремесло, еда, сон, молитва и т. д. и т. д. как ремесло. Все это будет или бессмысленно, или презренно. Когда же слово движение заменим в том же значении — тратой, а в данном случае даже расходом — сил, то увидим, что трата сил как ремесло — есть преступление там, где их не хватает для необходимого. Спортивная трата сил есть кража сил у тех, кто трудится, трата чужих, последних сил.
Каждый профессиональный спортсмен — вор, и я удивляюсь рабочему человеку, который не видит, что пот, проливаемый спортсменом — впустую! — жестокое издевательство над его труженическим потом. Не только не видит, но и последний свой труженический грош тратит на то, чтоб только своими глазами увидеть, как этот презренный пот — проливается и своими мозолистыми руками похлопать этому безделью.
Спорт есть трата времени на трату сил. Чужого времени и чужих сил. Ибо, если у тебя, как у отдохнувшего коня их избыток, то ты украл их у коня, который много работает. И здесь — на стадионе — ты их перед этим конем-тружеником — тратишь.
«Здоровый дух в здоровом теле». Но если в теле вообще больше нет души, если она выбита из тела футбольными мячами? Если в голове вместо мыслей одни состязания?
— Позвольте, но таким образом развивается мускулатура и прогрессируют поколения!
— И у белки в колесе тоже развивается мускулатура, но какое нам дело до ее мускулатуры и мускулатуры всего беличьего рода?
Пустой труд — позор. Спорт, таков, каков он сегодня, — есть труд на свою мускулатуру, ради первенства среди себе подобных. Движущие силы спорта — физическая польза и суетность. В самом существе людского объединения — это крайнее выражение эгоизма. Ибо нельзя назвать пользой тот страшный голос, тот вопль, которым толпа встречает успешный удар — все равно чей: ракетки по мячу или кулаком по челюсти. Действие спортивных картин, которое развращает, увеличивает жестокость, в лучшем случае опустошает, нельзя не назвать преступным. Ниже спортммена только его зритель. Еще ниже.
Если к спортивным зрелищам добавим спортивную литературу («я в газетах читаю только спорт») — мы убедимся, что спорт, вместо проблематичного оздоровительного прогресса (ибо слишком много несчастных случаев и смертей), несет в себе духовную гибель поколения. Нельзя ценой гибели духа покупать здоровье тела!
И еще одно, последнее. Над спортом парит смерть. Пустая смерть — ни за что. Смерть, которую не оправдывает ни судьба, ни болезнь, ни воинский приказ, ни случай. Как работа спортсмена впустую, так и его смерть впустую. Как его пот — напрасен, так и его смертный пот — напрасен. И его спортивная смерть в такой же мере издевательство над нашей, как и вся жизнь. Отдал жизнь, чтоб прийти первым. Куда? К столбу.
Смерть, недостойная человека."

Оно, конечно, совсем максимализм, в ее духе, но заставляет задуматься, правда? Если спорт -- не игра, не удовольствие, не движение для пользы и радости, то зачем он?

Особенно если учесть, что сейчас от замысла Кубертэна мало что осталось, мне кажется, и все эти жертвы приносятся лишь для того, чтобы кто-то подороже продал рекламное время.

Муж вот уверяет, что зато не воюют, сбрасывают пар про "свой-чужой", болея за спортсменов. Сублимация такая. Ну, может быть, не знаю. Мне эта дилемма не близка, я всегда болею за всех, чтоб не упали (как их мамы на это смотрят только, не представляю), и за некоторых, которые в процессе творят.
Если это и правда помогает не убивать друг друга в реале, то оно того стоит. Хотя, на мой взгляд, и разжигает проивостояние тоже. Некоторые наши комментаторы просто неприличны бывают, обесценивая "чужих" спортсменов и буквально радуясь их ошибкам.

А уж от греческой концепции Олимпийских игр как многоборья, как любования гармоничным развитием человека, как таинства и диалога с богами, наконец, и подавно ничего нет. Давно соревнуются технологии, а спортсменов уже чуть только не селекционируют, как породистых собак. А потом, использовав и покалечив, отбраковывавают по возрасту или травмам. И зрители-обожатели не вспомнят потом, где и как бывший кумир живет. И хватает ли ему на хорошую инвалидную коляску.

То есть в процессе, конечно, возможны подвиги, самоотверженность и благородство, и это прекрасно, что люди могут внести смыслы и возвышенное куда угодно.
Но вот если посмотреть на конечный результат... ради чего?
Мне, видимо, не понять.

Это все полное ИМХО, ни в коей мере не хочу никого ни в чем убеждать или обижать.
Просто не понимаю.