– На протяжении Игр вы посетили множество тренировок спортсменов. Что-то из увиденного поразило ваше воображение?

– Не сказал бы. Хотя женское катание за прошедшие четыре года безусловно изменилось. Прежде всего это касается сложности прыжков.

– Собираясь на интервью с вами, я специально просмотрела протоколы ванкуверских Игр. Не могу сказать, что увидела большую разницу в сложности программ тех, кто боролся за медали тогда и борется сейчас.

– Во-первых, изменилось количество спортсменов, которые рискуют исполнять сложные каскады, то есть заметно поднялся средний уровень. Во-вторых, резко выросло владение спортсменок коньком – в шагах, связках, поворотах. Совершенно очевидно, что новые правила, по которым оцениваются программы, буквально вынудили фигуристок уделять много внимания именно катанию.

– Правильно ли я понимаю, что при столь большом количестве спортсменок, выполняющих сложные прыжки и каскады, умение владеть коньком выходит на первую роль?

– Совершенно верно. Потому что без высокой техники поворотов, переходов, скольжения ты никогда не получишь высоких оценок за компоненты программы. Не говоря уже о том, что сейчас особенно высоко оценивается умение фигуриста прыгать с шагов, а не с длинного разбега.

– В интервью USA Today ваш коллега Фрэнк Кэролл сказал, что не считает Юлию Липницкую готовой претендовать на титул олимпийской чемпионки. Вы с ним согласны?

– Нет. И не понимаю на самом деле, почему бы нам не рассчитывать на победу на олимпийском уровне наших спортсменок. Я убежден, что катание и Юли, и Аделины Сотниковой ничуть не хуже, чем демонстрируют Юна Ким и Мао Асада. Единственное, чем могу объяснить слова Кэролла, что в руках у него – Голд.

– Вы уж уточняйте пожалуйста: не “голд”, а всего лишь Грейси Голд.

– Ну да, согласен. Поэтому Фрэнк сейчас и выступает на стороне 18-летних.

– Юна Ким вам в Сочи нравится?

– К сожалению, с ванкуверских времен она совершенно не продвинулась вперед. Ни в технике, ни в сложности. Только стала тяжелее. Четыре года – это большой период времени, который мало кого украшает в женском катании. Тем более что Ким большей частью не тренировалась, а выступала во всевозможных шоу.

– Я, кстати, не исключаю, что Игры в Сочи нужны Юне за тем же, зачем были нужны и Евгению Плющенко: оживить к себе интерес, продлив тем самым период коммерческого долголетия.

– Да. Чтобы публика пошла на шоу.

– Аделина Сотникова, которую много лет считали лидером российского женского катания, в этом сезоне пошла на то, чтобы облегчить свою короткую программу. Как считаете, это было оправданно?

– Думаю, да. Все-таки короткая программа имеет очень большое значение. Напряжение в произвольной программе совершенно иное. Там кататься проще.

– Но почему?

– Потому что у ошибки, допущенной в короткой программе, гораздо более высокая цена. Там очень легко потерять все дальнейшие шансы. Как потеряла их Мао Асада. Соответственно и напряжение предельное. Я много раз видел, как на разминках Сотникова прекрасно прыгает каскад “тройной лутц-тройной риттбергер”. А на соревнованиях ничего не получалось. Потому что для того, чтобы собраться и выполнить этот каскад, спортсмену нужна совершенно невероятная концентрация. Почему Аделина постоянно ошибалась на тройном флипе? Да потому что просто не успевала от этого напряжения отойти и настроиться на следующий прыжок. Не говоря уже о том, что сочетание “лутц-риттбергер” не допускает ни малейшей неточности в технике.

Так что замена была очень умным решением со стороны тренера. Аделина раскрепостилась и стала катать короткую программу просто безупречно.

– Как считаете, когда в женском катании следует ожидать очередного рывка сложности? Я имею в виду четверные прыжки.

– Не думаю, что это произойдет в ближайшем будущем. По крайней мере, я пока не вижу спортсменок, которые были бы потенциально способны это сделать. Для того, чтобы прыгать четверные, нужно иметь совершенно иную высоту прыжка. А это – качество, которое дается человеку от природы.

– Уже от нескольких известных менеджеров шоу-бизнеса мне довелось услышать, что наибольшую пользу мировому фигурному катанию как бизнесу, способна принести победа только одной спортсменки – Голд. Потому что она, во-первых, идеально подходит на роль звезды, которую можно раскручивать, а во-вторых, победа американской фигуристки сама по себе наверняка всколыхнет в Америке интерес к этому виду спорта и вернет в него деньги спонсоров и крупных телекомпаний.

– Не только. Я бы еще добавил, что это может вернуть в наш вид спорта многих специалистов в области шоу-бизнеса, которые сейчас просто ушли от фигурного катания в совершенно другие сферы.

– Но ведь Международный союз конькобежцев тоже заинтересован во всем сказанном. Нет опасения, что поддержка арбитрами Грейси Голд окажется, мягко говоря, чрезмерной?

– Такое опасение, безусловно, есть. Дело ведь не только в деньгах. Чемпионы нужны любой стране. Посмотрите, какое паломничество в фигурное катание идет сейчас в России благодаря многочисленным телепроектам! Только в Москве эксплуатируется более пятидесяти катков, и все равно льда для подготовки спортсменов высокого класса не хватает. Мы ведь не можем работать в режиме массового катания. На то, чтобы отрабатывать те же повороты, скольжения, дуги, сейчас требуется гораздо больше времени, чем раньше.

– Все, кто предпочел уехать из Олимпийской деревни сразу после церемонии открытия, называли причиной такого решения как раз недостаток льда для тренировок.

– Это действительно создавало спортсменам большую проблему. Когда льда не хватает, становится очень трудно удерживать спортивную форму.

– Что, применительно к женскому турниру, вам наиболее сильно хотелось увидеть в Сочи?

– Чистое катание. То есть все то, чего я не увидел в катании мужском. Чтобы наши девочки сделали все, что должны. Кто из них при этом выиграет – для меня с самого начала было второстепенно.