Речь та была отнюдь не абстрактна. Она имела непосредственное отношение к восходящей звезде мэтра – Артуру Гачинскому. И между слов Мишина постоянно сквозило: вот еще немного подрастет парень, наточит зубы об Евгения Плющенко, а потом благополучно его же и "проглотит"…

Так бы оно, наверное, и случилось, если бы в какой-то момент тренер не впрягся в повозку рядом со стареющим ветераном и не потащил бы ее что есть сил вперед – стараясь таким образом уберечь не только ученика, но и в какой-то степени себя тоже – от набирающих силу конкурентов.

Ситуация на самом деле не смешная. Скорее – философская. Когда в спортсмена вложен громадный кусок тренерской жизни, бывает очень тяжело разделить, где заканчиваются одни амбиции и начинаются другие. Где его жизнь, а где – твоя. И совершенно невозможно не чувствовать собственной боли, когда твоего спортивного ребенка “начинают грызть заживо”.

Именно такие размышления вывал у меня первый день достаточно второстепенного турнира Nebelhorn Trophy. Тамара Москвина привезла на соревнования свою единственную пару – Юко Кавагути/Александра Смирнова. Из-за травмы партнера, случившейся год назад, фигуристы были вынуждены пропустить весь олимпийский сезон. Турнир в Оберхофе стал первой возможностью показать публике, что этот грустный для Кавагути/Смирнова год отнюдь не стал потерянным.

С технической точки зрения фигуристы сумели сделать очень многое. В частности – исправить ошибки, казавшиеся хроническими и вряд ли уже исправимыми. Но главное – они выполнили программу невероятно чисто и “акварельно” – так, как не катались давно.

Видно было, чего стоит спортсменам эта чистота: осторожность прослеживалась в каждом жесте. Но это было понятно: втягиваться в соревновательный режим после столь серьезных испытаний всегда непросто.

А следом случился парадокс: на лед вышла совсем юная российская пара в составе Евгении Тарасовой и Владимира Морозова и безо всяких внешних усилий расчистила себе место в протоколе фактически на той же ступеньке, где примостились лидеры. С отставанием в 0,85.

Юниорскую карьеру этого дуэта, трудно считать сколь нибудь выдающейся: в декабре прошлого года пара отобралась в финал юниорского “Гран-при”, но осталась там четвертой. На мировом первенстве-2014 Тарасова и Морозов стали вторыми, проиграв китайцам Ю Сяою/Цзинь Яну, В этом сезоне дуэт планирует участвовать во взрослой серии “Гран-при”, причем полноценно – в двух этапах. Но чтобы во так, с первого старта получить оценку за компоненты фактически равную оценке экс-чемпионов Европы – как тут не вспомнить про узаконенное спортивное людоедство?

Запаса новичков, правда, хватило лишь на одну программу. В произвольной части выступления Тарасова и Морозов очень качественно справились с большей частью своих (и надо сказать, очень сложных) элементов, но сама программа воспринималась именно как набор элементов.

Когда-то примерно также выглядели и Кавагути со Смирновым. Публику нужно было удивлять, обращать на себя внимание, и Тамара Москвина выбрала, пожалуй, единственно доступный тогда спортсменам путь – сложность. И уже на ее фоне год за годом вылепливала для пары тот образ, который и был продемонстрирован публике в Оберстдорфе доведенным до абсолютного совершенства: хрупкий и стремительный. Воздушный и невероятно сложный. С массой находок и своим неповторимым почерком, который всегда отличает “штучных” спортсменов.

Другими словами, своими двумя программами Кавагути и Смирнов исчерпывающе дали понять всем: в большой спорт они вернулись не доживать свой век, а по-прежнему бороться за победы. Сколько бы более юных пар ни клацало за их спиной зубами.

Примерно в такой же ситуации находились до нынешнего сезона обе выступавшие в Германии российские одиночницы – Алена Леонова и Лиза Туктамышева. После олимпийского сезона, в котором нашествие на взрослый лед талантливых юниорок выглядело массовым штурмом Рейхстага, обе были крайне близки к тому, чтобы их списали окончательно. К тому же Леонова осталась без тренера, а Туктамышева – с хронической травмой спины и столь же хроническими проблемами с весом.

В руках новых наставников Евгения Рукавицина и Ольги Глинки Леонова приобрела стиль, которого, рискну сказать, не имела даже в наиболее удачные годы выступлений. Там был скорее азарт, умение “зажечь” – и то исключительно в тех случаях, когда успешно выполнены все прыжки. Сейчас же в лице Леоновой женское российское катание имеет спортсменку, сделавшую шаг вперед во всех составляющих катания: элегантности, сложности, скорости, внешнем виде.

Туктамышевой, думаю, было сложнее. В конце концов на Леонову, несмотря на ее серебряную медаль на чемпионате мира-2012, никто и никогда не смотрел, как на олимпийскую надежду страны. А на Лизу смотрели, успев накидать юной спортсменке авансов на три олимпийских цикла вперед. Несложно, думаю, понять, какой силы удар пережила спортсменка в прошлом сезоне, вообще не попав на Игры. Но в Оберстдорфе она каталась так, словно и не было в ее жизни ни травм, ни разочарований, ни жесточайшей критики, ни слез в подушку.

А может быть ей просто гораздо больше, чем всем остальным, была нужна сейчас эта победа.