***
Кто сказал, что коней на переправе не меняют? Еще как меняют. Было бы желание и понимание, на каком коне доплывешь до другого берега... На днях чемпионка России-2009 по фигурному катанию Ксения Макарова совершила, наверное, самый трудный и серьезный в своей жизни поступок, сменив тренера всего за несколько недель до старта чемпионата Европы.

Здесь интересны сразу несколько моментов. Прежде всего – от кого к кому перешла спортсменка. А перешла она от первого отечественного олимпийского чемпиона в мужском одиночном катании Виктора Петренко к не имеющему никаких громких регалий 33-летнему Евгению Рукавицыну. Хотя знатоки фигурного катания, несомненно, вспомнят чемпионат России-95 в Сокольниках, на котором выступал Евгений – рядом с Алексеем Урмановым, Ильей Куликом, Алексеем Ягудиным, Олегом Татауровым, Александром Абтом... Смотрелся он на фоне "зубров" весьма прилично: 9-е место для "немишинского" одиночника из Питера дорогого стоит. Кстати, интересная деталь: Рукавицына, как и Алексея Урманова (завоевавшего в 1994-м под руководством профессора Мишина олимпийское "золото") воспитал один и тот же тренер – Наталья Голубева.

Широкой публике фамилия этого тренера до недавнего времени была практически неизвестна. Лишь после успеха своего лучшего ученика Константина Меньшова на недавнем чемпионате страны в Саранске, Евгений, наконец, попал под прицел фото- и телекамер. А рядовой болельщик с изумлением узнал, что в петербургском цеху классных тренеров, работающих с одиночниками, есть не только Мишин и Урманов.

Между тем, людям, глубоко знающим фигурное катание, этот "секрет" был известен уже давно, с начала 2000-х. Евгений заставил говорить о себе как о перспективном тренере с появлением на пороге юниорской сборной России Гордея Горшкова – сына известных фигуристов Светланы Французовой и Олега Горшкова (до недавнего времени – издателя журнала "Фигурное катание"). Этот потрясающий мальчишка с самого раннего детства умудрялся на равных соперничать с "мишинским" вундеркиндом Артуром Гачинским и порой обставлял своего более раскрученного конкурента.

У Рукавицына в профессиональных кругах с давних пор репутация сильного тренера-методиста. Плюс – отличного спеца по постановке многооборотных прыжков. Недаром в начале тех же 2000-х матерые тренеры спортивных пар не гнушались отправлять своих подопечных на шлифовку тулупов и акселей именно к нему. И Юлию Обертас, и Егора Головкина, и других известных "парников".

Ксения Макарова исполняет короткую программу среди женщин на Чемпионате России по фигурному катанию.Надо заметить, отсутствие титулов у Рукавицына, как ни странно (хотя по сути – вполне закономерно), очень помогло ему в тренерском ремесле. Он привык во всем полагаться только на себя. И все, чего он добился за 13 лет своей профессиональной карьеры, достигнуто только за счет собственного таланта и трудолюбия (и, разумеется, благодаря таланту и трудолюбию учеников), а не за счет громкого имени. Сегодня у Евгения Владимировича в питерской Академии фигурного катания – интереснейшая группа спортсменов. Помимо свежеиспеченного чемпиона России Константина Меньшова – 22-летний Владислав Сезганов (самый высокий одиночник страны: его рост далеко за 190 см), 11-летние Александр Галлямов и Глеб Смолкин (одни из лучших в России в своей возрастной группе), 15-летняя латвийская одиночница Алина Федорова, 14-летняя Юлия Старикова... Надо полагать, появление Макаровой в группе Рукавицына пойдет на пользу не только самой Ксении, но и Алине с Юлей. Когда рядом с тобой катается фигуристка такого класса – волей-неволей будешь заставлять себя за ней тянуться. И сверять свои успехи на льду с ее достижениями...

Теперь отметим "момент номер два". Ксения променяла благоустроенную Америку, где сейчас оканчивает среднюю школу (и учится там, к слову, отменно), на родной, но далеко не самый благополучный с точки зрения быта, Питер. Тоже, как ни крути, поступок. И риск. Ксюша – человек, как я понимаю, абсолютно домашний, с классическим питерским воспитанием (пускай с восьми лет этот процесс шел на другом континенте). И остаться в 18 лет вдалеке от любимых и любящих родителей – это еще то испытание...

С другой стороны, приняв решение переехать в Питер к Рукавицыну, Ксения обрела не только толкового наставника, но и помощь со стороны всей его команды. Прежде всего - яркой и самобытной "хореографини" Ольги Глинки, с именем которой специалисты однозначно связывают творческий расцвет Константина Меньшова, еще три года назад ни хореографией, ни постановками особо не блиставшего. Кроме того, Макарова имеет возможность в любой момент проконсультироваться и у ассистента Евгения – Кирилла Давыденко, очень грамотного специалиста по технике прыжков и скольжению. (Кирилл, к слову, потомственный тренер – его отец Анатолий Давыденко воспитал, в частности, будущего двукратного олимпийского чемпиона Александра Зайцева и любимицу российской публики Катарину Гербольдт.)

Кроме того, Ксения вправе рассчитывать на всемерную поддержку от питерской Академии ФК. Сегодня с Макаровой работает отличный специалист по ОФП Андрей Лущиков. Плюс - квалифицированная медицинская бригада. Словом, есть абсолютно все как для "работы над ошибками", так и непосредственно для подготовки к важнейшим стартам сезона.

"Момент номер три". Почему? Ответ на этот вопрос, думается, очевиден: результат недавнего чемпионата России (общее 5 место и, по сути, проваленная произвольная программа) и не очень внятное выступление на домашнем этапе Гран-при (7-е место с посредственными баллами) вряд ли могут устроить амбициозную и талантливую спортсменку. Причем, даже не слишком вооруженным глазом было заметно, что проблемы, скорее, не в фигуристке, а в "консерватории". Это ведь тренеры поставили своей ученице такую физически тяжелую – без малейшей паузы - произвольную программу, которую она докатывала буквально на морально-волевых. Да что там – любой средний мужчина-одиночник уже к середине такой программы язык вывалил бы – не фигурное катание, а конькобежный спорт, по сути. От одного лицевого борта до другого на дикой скорости. Словно прыжки нельзя делать в других частях площадки. В этом контексте очень будет интересно посмотреть в Берне "исправленную и дополненную" версию произвольной программы Макаровой. И с точки зрения расстановки элементов – прежде всего.

И, наконец, еще один вопрос, которым задаются многие болельщики – насколько длительным окажется альянс Макаровой и группы Рукавицына. Думаю, все может решиться уже в Берне. Если Ксения сумеет выиграть медаль чемпионата Европы-2011 (а это ей, прямо скажем, вполне по силам), вопрос о продлении сотрудничества и на следующий сезон будет решен моментально и положительно: от добра добра не ищут – раз, и, как говорилось в старом анекдоте, важнее не "шашечки", а "ехать" - два. Если же ощутимого прогресса к середине весны заметно не будет – возможны варианты.

Многое, безусловно, будет зависеть и от того, насколько Ксении удастся адаптироваться к сегодняшней российской действительности. Наш фирменный бардак способен довести до белого каления даже человека с железными нервами. В то же время, серьезных психологических проблем с вхождением в новый коллектив у Ксении возникнуть не должно. Во-первых, группа Рукавицына давно слывет в Академии одной из самых комфортных в плане творческой атмосферы. А во-вторых, сама Ксения – великолепно воспитанная и хорошо образованная девушка с добросердечным характером...

К слову, стаж моего "знакомства" с Ксенией насчитывает почти 15 лет: осенью 1996-го (если мне не изменяет склероз) Лариса Селезнева и Олег Макаров заглянули в "Юбилейный" - в гости к своему бывшему наставнику Игорю Борисовичу Москвину. И прихватили с собой трехлетнюю дочку. Помню, спросил тогда у Олега и Ларисы, будут ли они стремиться сделать из своей дочери фигуристку. Но что Олег ответил: "Настаивать не будем. Сама выберет, когда срок придет..."

Выбрала. Вряд ли предполагая, что к 17 годам станет одним из лидеров сборной России. В канун 2011 года Ксения вновь сделала важный для себя выбор. Хочется верить, что он тоже окажется правильным...

- Евгений, после того, как на чемпионате России в Саранске вы с Меньшовым взяли высоту, казавшуюся ранее если не недостижимой, то такой, которой будет крайне сложно достичь, можете рассказать – были моменты, когда ученик приходил и говорил: все, я завязываю?

– Начать хочу с того, что и в Саранске не все получилось. Были ошибки, но, на мой взгляд, действительно был подведен некий итог работы Меньшова на протяжении, наверное, всей его жизни. Да, может быть, Костя достигнет и большего результата, но я уже за него рад, потому что он столько боролся со всякими препятствиями, столько преодолевал… Это и возраст, и то, что его не пускали наверх: появлялись новые спортсмены, а он ждал, ждал – и работал. Наверное, Бог вознаградил за то, что мы не опускали руки. Это важный момент.

А эпизоды, когда Меньшов хотел закончить с катанием, да, были. Про все случаи рассказывать не буду, но даже в этом сезоне, в котором он стал чемпионом России, после турнира в Финляндии Костя пришел ко мне и сказал: Женя, я завязываю. Я не способен понять сам себя, понять, что у меня не получается. И это не было истерикой, это были вдумчивые слова. Хотя мы очень серьезно работали с психологом и друг с другом много разговаривали. Но в результате, думаю, мы поняли, что не может не найтись путь, которым мы с ним пройдем. И, по большому счету, мы до сих пор его ищем – я имею в виду стабильное катание.

И я в этом смысле хотел бы отдельно поблагодарить нашего хореографа Ольгу Глинку, которая столько переделала, что называется, грязной работы для того, чтобы Меньшов смотрелся достойно. В начале сезона на турнире в Оберстдорфе мы впервые поняли, что действительно можем соревноваться на приличном уровне, потому что судьи поставили Косте по-настоящему высокую вторую оценку за компоненты. Раньше, особенно на международных соревнованиях, Меньшову нужно было творить чудеса в технике, чтобы занимать какие-то нормальные места. У его основных соперников была огромная фора – в десять-пятнадцать баллов. Костя катался без права на ошибку, и это сильно давило.

Сейчас же у Меньшова появилась свобода, потому что он понял, что стал конкурентоспособен. Мы провели огромную работу, анализировали, выписывали компоненты и базовые стоимости элементов наших соперников и показывали ему – вот, смотри, у тебя выигрывают буквально единицы, а так, в основном, ты лучший. И этот момент очень важный.

- Внутренний протест в минувшие годы был, что судьи Меньшова не оценивали нормально?

– Если и был, то я, по крайней мере, в себе его давил. Не зря ведь говорят – на обиженных воду возят. Просто так ходить и говорить: вот, мы плохие, судьи плохие, нас никто не понимает – это бред. Это удел слабых. Ни Костя, ни я так не делали. Разговоры вокруг – да, ходили на эту тему. Но я никогда не говорил, что нас зажимают. Если что-то не получается, то надо, в первую очередь, самому искать варианты получать нормальные баллы. Конечно, хотелось, чтобы нас лучше оценивали. Но скажу так – не зря мы все это преодолевали. Мы стали сильнее – и он, и я.

– Психолога постоянно привлекаете?

– Да, очень много с ним работаем, это Горбунов Геннадий Дмитриевич, профессор, умница, замечательный человек. Очень много нам помогает. Мы разрабатывали разные системы работы, отправляли в стол одну за другой. А теперь, мне кажется, мы нашли правильное направление и идем по верному пути. У нас теперь настает период легкой корректировки. Все-таки в этом году были турниры, где Меньшов действительно здорово катался. И в обеих программах, что для меня очень важно – не короткую, допустим, хорошо, а произвольную плохо. Он собирался целиком на весь турнир. Это и Оберстдорф, и Ницца.

– Сейчас Меньшов – чемпион России. У спортсмена упал, по сути, камень с плеч. Это может помочь ему в дальнейших выступлениях?

– Я очень на это надеюсь. Это действительно камень с плеч, и я не буду скрывать здесь своей радости. Именно только потому, что этот титул у него уже не отнимешь. Даже если бы Костя попал в сборную, но в звании серебряного призера – было б не то. Спустя время, на каких-нибудь показательных или в шоу, будут объявлять - выступает Константин Меньшов, чемпион России. Не призер какой-нибудь, а чемпион. То есть, весь этот огромный путь – он пройден не зря. Это не значит, что мы расслабились. Мы со 2 января тщательно готовились к чемпионату Европы. Но порадоваться победе в чемпионате России мы должны были.

- Так получилось, что широкая публика увидела в Константине Меньшове настоящего фигуриста – не хуже, грубо говоря, того же Томаша Вернера – только когда ему исполнилось 27 лет. То есть уже несколько лет муссировалось мнение, что у нас в мужском фигурном катании дыра, и без Евгения Плющенко мы никуда. А тут вдруг выяснилось, что не совсем и дыра. Так вот сейчас, если посмотреть назад – возможно ли, что вы сделали бы что-нибудь иначе, чтобы этот народный момент прозрения наступил раньше?

– Да, возможно, были более быстрые пути. Наверное, могли мы прийти к этому моменту год-два назад. Но это сейчас говорить легко, потому что у меня сейчас есть уже и опыт, и высота достигнутого результата. Точно понимаю, что лет семь назад я поменял бы методы общения с Костей. Дело в том, что сейчас его нужно только останавливать. Он готов работать за себя, за того парня, за кого угодно – только сделайте из меня чемпиона. Пахать. А тогда было у него другое настроение. И я с этим боролся исключительно методом кнута. Говорил вроде бы правильные вещи – давай, ты должен, все такое прочее. Но сейчас, думаю, надо было пойти иначе. Подойти к спортсмену более тонко.

– У вас с Меньшовым разница в возрасте, так скажем, совсем небольшая – всего-то шесть лет. Не мешало это в работе? Или, может, наоборот - помогало?

– Проблем в этом плане никаких не было. Костя всегда ко мне относился очень уважительно. Сейчас же вообще наши отношения, можно сказать, классные. Вот, например, наш хореограф Ольга Глинка приводила педагога по актерскому мастерству. В 27 лет такие занятия кому-то могли бы показаться смешными. Но Меньшов с готовностью работал. И в то же время не могу сказать, что дело в его покладистости. Скорее в том, что он понимает – все это ему надо, и от этого он получает удовольствие. Да вот, например, такой наш диалог. Я ему: Костя, ну что, заканчиваем тренировку? Он мне: включи музыку! Это говорит о многом. Я даже иногда специально навожу его на такие нотки. Говорю, ну давай завтра лучше позанимаемся? И получают ответ: нет, сейчас! Что, собственно, мне и нужно.

– То есть абсолютно во всех аспектах работы Меньшов – полноправный член команды?

– Да. А при выборе музыки они с Ольгой даже меня превосходят своим упорством. У меня столько терпения не хватает, чтобы обсуждать все варианты. Они даже договариваются отдельно, чтобы я не знал, готовят идеи, приходят ко мне – и мы совместно принимаем решение. И в этом сезоне, я считаю, получилось очень удачно. Правильно сделали, что оставили короткую программу – она всем нравится. Угадали с произвольной. Да, возможно, что-то могло быть и лучше, но в целом, я считаю, попали в точку.

– Организационных проблем, которые отвлекают от процесса, в работе много?

– Нет, потому что у нас в Академии просто золотой директор – Татьяна Анатольевна Меньшикова. Большинство вопросов она решает. Да, иногда приходится что-то сделать самому – либо билеты взять, либо еще что-то. Но это я не считаю большой проблемой. У нас в стране не все так гладко, как хотелось бы, и иногда можно и самому зад поднять, что-то сделать. А в целом все нормально. Все основные поездки, как полагается, оплачиваются. Если мне что-то нужно дополнительно, я всегда могу прийти к Татьяне Анатольевне и сказать – ну очень мне это необходимо. И я уверен, что мне пойдут навстречу, если есть такая возможность.

– У вас в группе есть не только Меньшов и Макарова, но и замечательные дети, которые, сам видел, уже в 10-11 лет исполняют полный набор тройных прыжков. Получается, вы постоянно переключаетесь между двумя задачами – воспитанием спортсмена высших достижений и прививанием азов. Сложно?

– Переключаться сложно. Потому что Костю обучать ничему не нужно. Его только направлять нужно. А ребят действительно я ставлю на ноги, учу всему практически с начала. Но мне это очень интересно. Команда у нас большая, и когда я прохожу со спортсменами подготовительный период перед крупными стартами, мне есть на кого опереться и кому доверить работу с детьми. Но когда у меня есть время, возможность, желание, настроение – вожусь с ребятами сам. Ведь моя, собственно, прямая обязанность как тренера – ставить технику. Иногда даже бывает такой момент: я специально проверяю себя, не забыл вообще, как это делается? Провел две тренировки, увидел результат – ну, думаю, нормально, значит, я еще в теме (смеется).

– Когда я готовился к этому интервью, то спрашивал знакомых – что вы хотите узнать о тренере Рукавицыне? И получал, в основном, ответ: мы хотим узнать все, потому что ничего о нем не знаем! Поэтому позвольте вернуться в то время, когда вы делали первые шаги в своей тренерской деятельности, и спросить: а с чего все началось?

– В 90-е годы, когда фигуристы заканчивали карьеру, они, как правило, уезжали за границу работать. И я помню, как провожал друзей, думал о том, что, вероятно, ждет и меня – и понимал: ну не хочу я уезжать. Не мое это. И вот Меньшикова, видимо, угадала такое мое настроение. Приходит ко мне и говорит: а может, ты останешься у нас работать? Я отвечаю: да хотел бы, но жить-то на что? В то время зарплата и до ста долларов не дотягивала, а мне всего-то было 19-20 лет. А она продолжает: ну ты хотя бы начни, а там посмотрим, что дальше будет. И я начал, и так втянулся, влез в процесс… Даже, представляете, о деньгах какое-то время не думал, так увлекся. Но и Меньшикова, конечно, помогала: на семинары отправляла, давала какие-то возможности для подработки. Конечно, мне было тяжело, когда ребята из своих шоу приезжали в отпуск с другими совсем деньгами.

– С собой звали?

– Конечно! В то время уехать было совсем несложно, в любое шоу. Конечно, разные были варианты – Англия, Америка, кто-то ехал солистом, кто-то в кордебалет, но голодным никто не оставался. Но я рад, что никуда не уехал.

– Быстро поняли, что нашли свою стезю?

– Быстро. Ни разу, по сути, не было момента, когда бы мне казалось, что не тем я занимаюсь.

– У кого учились тренерскому делу?

– Всегда говорю, что мой кумир – Алексей Николаевич Мишин, и я ему очень благодарен за то, чему научился. Очень долгое время, когда мы все работали во дворце спорта "Юбилейный", занимались с ним на одном льду. И он, возможно, ничего не подозревая, очень многому меня научил. Я смотрел на Мишина и впитывал его интонации, его упражнения, его взгляды, наконец. И еще, конечно, мой учитель – Игорь Борисович Москвин. Это человек, который объяснил мне, что такое фигурное катание изнутри. Вообще, конечно, благодарю Бога за то, что в Петербурге у нас столько специалистов, и что существует преемственность. А Москвин – он создал весь этот огромный пирог, что есть в Петербурге, а дальше каждый схватил свой кусочек – и работает.

– Спортивную форму поддерживаете? На своем примере что-то показать ученикам можете?

– Поддерживаю, тренировки провожу обязательно на коньках. Но прыгать, правда, уже не могу – коньки не позволяют. Очень люблю свои старые ботинки и не могу от них отказаться, хотя им уже не знаю даже сколько лет. Они на ладан дышат. Как в фильме про Ковбоя Мальборо, помните – живого места уже на ботинках нет, но я их продолжаю как-то подклеивать, какие-то шурупы вворачивать, чтобы они еще держались. Поэтому не прыгаю, но остальные элементы показываю – и, не побоюсь сказать, некоторые вещи делаю лучше, чем мои спортсмены (смеется).

– Вы завершили карьеру в 19 лет. Бывает, что снятся те победы, которых самому одержать не удалось?

– Раньше часто думал – наверное, стоило побороться подольше, не заканчивать с фигурным катанием так рано. Сейчас уже так не думаю. Для меня самое важное – жить не воспоминаниями, а работой со своими спортсменами. И в этой работе я, как, впрочем, и почти все мои коллеги, по-хорошему немножко сумасшедший.

В Берне, где проводился чемпионат Европы, выступали двое подопечных Евгения Рукавицына. Помимо Меньшова, в команде петербургского тренера оказалась и Ксения Макарова, экс-чемпионка России. Оба спортсмена по итогам европейского первенства оказались в первой десятке: Ксения заняла 5-е место, Константин – 7-е.

- Евгений, какие самые яркие впечатления остались у вас от первого в тренерской карьере чемпионата Европы?

- Самое яркое впечатление – невероятный холод, который царил на катке в Берне. Приходилось адаптировать спортсменов к этим условиям, поскольку температура воздуха в нашей Академии фигурного катания не опускается ниже плюс 15. Разница колоссальная. Фигуристам приходилось разминаться интенсивнее, чтобы не получить травму еще до начала чемпионата Европы. К счастью, с этой проблемой удалось справиться.

- Константин Меньшов признался, что в концовке произвольной программы не слышал музыку, которую заглушали аплодисменты зрителей. Предполагали, что вашему ученику окажут такую поддержку? Был ли сам фигурист психологически к этому готов?

- После «Гран-при» в Москве Костя сказал, что в произвольной программе, когда он заходил на первый прыжок в четыре оборота, его сбила неожиданная поддержка зрителей. После возвращения в Петербург я предпринял определенные шаги. Например, во время тренировки в каких-то моментах вел себя, скажем так, неадекватно. Однако сбить Константина во время проката программ мне так и не удалось. Так что к чему-то подобному фигурист уже был готов. Другое дело, что все ситуации отработать невозможно. Нужно понимать, что форс-мажор может случиться в любой момент, и быть готовым к этому. Именно по этой причине заключительная дорожка шагов была исполнена Меньшовым отлично, несмотря на то, что он не слышал музыку.

- Зато в короткой программе чемпион России сорвал четверной прыжок. Что произошло?

- Для меня, как и для Константина, это было неожиданным. Ведь на тренировках он прыжки никогда не срывал. Если говорить о технической стороне вопроса, то фигурист допустил ошибку: пошел в прыжок чуть резче, чем это нужно, не доехав до толчковой ноги. Срыв элемента произошел именно по этой причине. Но почему Константин допустил эту ошибку, нам еще предстоит разобраться. Меньшов – человек впечатлительный. Когда ему говорят, мол, надо выступить за Россию, не ударить в грязь лицом, добыть три путевки на чемпионат Европы, эмоции спортсмена тут же захлестывают. В дополнительной мотивации Меньшов не нуждается, он и так готов сделать все возможное, чтобы классно выступить.

- 14-е место по итогам короткой программы как-то изменило его состояние?

- Наверное, это немного помогло. Приехав к нему в гостиницу после короткой программы, я долго с ним разговаривал. Говорил, что никогда нельзя сдаваться. В то же время постарался сохранить нейтралитет, не бросаясь фразами «у тебя еще не все потеряно».

- То, что по итогам чемпионата Европы будет названа единственная кандидатура в сборную на чемпионат мира, держали в голове?

- Я, конечно, не мог об этом не думать. Константин же просто хотел показать все, на что он способен. В произвольной программе ему это удалось. Если бы спортсмен был в сильнейшей разминке, могло произойти все, что угодно, вплоть до медали. Мало владеть сложными элементами, необходимо свое умение демонстрировать, особенно на таких крупных соревнованиях, как чемпионат Европы. С этой задачей, считаю, справились на две трети.

- Какое впечатление в Берне произвел на вас новый чемпион Европы Флоран Амодио?

- Я его давно знаю. Было интересно посмотреть на Флорана. Однако фигурист оставил двойственное впечатление. С одной стороны, у него нет в арсенале прыжка в четыре оборота. С другой, он великолепно владеет коньком. Когда человек поет без фонограммы, очень трудно одновременно исполнять сложный танец с акробатическими элементами. Так и в фигурном катании: для исполнения четверного прыжка необходима дополнительная концентрация. А где ее взять, если ты танцуешь, лично я не знаю. Но в целом Флоран Амодио очень интересный спортсмен, неоднозначный. У него есть свое, незабываемое лицо. Такой не затеряется в массе других фигуристов.

- Победа Амодио в Берне в который раз вызвала дискуссию о необходимости прыжка в четыре оборота в программе мужчин. И на Олимпийских играх, и на чемпионате Европы побеждали спортсмены, не включившие этот элемент в программы. Так ли он нужен, этот прыжок?

- Я согласен с вами. В произвольной программе Меньшов исполнил два четверных прыжка, единственный из всех участников. Конечно, жаль, что это не оценивается по достоинству, не позволяет сделать большой задел. Но таковы правила. Если Международный союз конькобежцев (ISU) примет другие, у нас будет больше возможностей.

- Уровень женского одиночного катания в Европе пока настолько низок, что чемпионка Европы Сара Майер на недавно проходившем чемпионате США не вошла бы даже в тройку сильнейших. На ваш взгляд, в чем причина?

- Действительно уровень европейских фигуристок на сегодняшний день слабее. Сейчас в одиночном катании тон задают представители США, Канады, Японии. Если выступает американка, речь ведут о том, как великолепно она владеет коньком, какое у нее скольжение и сколько души вложила спортсменка в свой прокат. Если же на льду находится представительница Европы, комментарии в ее адрес поскромнее. Хотя я не сказал бы, что есть какая-то существенная разница. Наверное, уровень компонентов зависит от рейтинга, который можно получить, стабильно выступая на протяжении длительного времени. Возможно, для американцев оно чуть меньше, для европейцев чуть больше. Но если пару сезонов европейский спортсмен проводит стабильно, демонстрируя хорошее катание и сильные элементы, то получит необходимый рейтинг. И тогда можно состязаться с теми же американцами и канадцами. Пока же перед Ксенией Макаровой стоит задача подойти к Олимпийским играм-2014 в оптимальной форме и с багажом хороших выступлений, что автоматически повысит рейтинг.

- Вопрос об участии Ксении Макаровой в сочинской Олимпиаде чисто спортивный. А вот у Константина Меньшова уже сейчас возраст для одиночного катания критический. Сможет ли он психологически и физиологически продержаться три года, чтобы попытаться попасть в олимпийскую сборную?

- Меня этот вопрос тоже волнует. Нужно найти золотую середину во всем: в нагрузках, в развитии как функционального состояния, так и скольжения, широты катания, в оптимальном времени тренировок. Не дай бог переработать и получить травму. Константин, несмотря на свой возраст, если можно так сказать, «поздний ребенок». Его физиологический возраст позволяет выступать еще длительное время. Другое дело, что может сыграть свою роль общественное мнение. Все же Меньшову скоро исполнится 28 лет. Попытаемся поддерживать ту форму, в которой Костя находился во время исполнения произвольной программы на чемпионате Европы. Если это получится, он сможет составить конкуренцию, по крайней мере, российским спортсменам.

"Главное мое впечатление от короткой программы мужчин - катание Артура Гачинского, - отметил Рукавицын в разговоре с корреспондентом "Р-Спорт". - Я очень за него рад, потому что хорошо знаю - как сложно на чемпионате мира выйти и откатать программу так, как это сделал он. Я испытал гордость за то, что наконец-то у нас в России сдвинулась ситуация в мужском одиночном катании с мертвой точки. Выходит спортсмен, делает свою программу - и его ставят на достойное место".
Рукавицын признал, что Чан справедливо лидирует после короткой программы с огромным отрывом. "Я неоднократно говорил, что Патрика Чана, так скажем, не очень жаловал, - заметил специалист. - Когда он допускал нелепые падения и все равно оказывался на высоких местах - это раздражало. Но сейчас он выступил просто здорово. Его катание, которым он всегда славился, не изменилось, а может быть, даже стало лучше - и при этом появились четверные прыжки. Это просто здорово. Теперь Чан - фигурист самого высокого уровня, на которого мало кто похож".
По словам Рукавицына, занимающий третье место Дайсуке Такахаси показал очень хорошее катание. "Но все-таки у него не 4-3 в каскаде - а 3-3, - подчеркнул тренер. - Есть разница. Тоже прекрасный катальщик Такахаси - но в прыжках все-таки "подзажат". Не так свободно, как Чан, он их исполняет. На технике".
Специалист отметил, что считает справедливыми оценки Гачинского за компоненты программы, по которым он заметно отстал от конкурентов. "Не думаю, что Гачинского компонентами пытались убрать, - сказал Рукавицын. - Наверное, во второй оценке судьи все же были справедливы. Главное сейчас то, что Артур в обойме".
Произвольные программы мужчины исполнят в четверг.

– Не могу первым делом не спросить про готовность Макаровой к турниру в Ницце. Она, по моим ощущениям, понемногу превращается в «королеву короткой программы», уютно и комфортно там себя чувствует, а когда доходит до произвольной – происходит не пойми что. Чего стоит ждать от Ксении на чемпионате мира?

– Не буду бить себя кулаками в грудь и кричать, что Ксюша в Ницце всех порвет. Но мы много времени потратили на работу над произвольной программой. Посмотрим, что из этого получится. 10 марта в Петербурге прошел контрольный прокат, после которого в общем-то и было принято окончательное решение послать Макарову на чемпионат мира. Президент Федерации фигурного катания Александр Георгиевич Горшков наблюдал за этим.

– Какой прокат Ксюши на чемпионате мира вас лично удовлетворит?

– Чистый. Занятое место меня волнует в меньшей степени. Если откатает программы без ошибок – буду доволен. Прежде всего нужно справиться с прыжковыми элементами. Все остальное Ксения и так стабильно выполняет на должном уровне.

– В нынешнем сезоне в вашей группе впервые сложился «пасьянс» из четырех серьезных спортсменов – прошлогодние чемпионы страны Константин Меньшов и Ксения Макарова, а также ближайший резерв сборной Владислав Сезганов и Мария Артемьева. Каково вам в такой ситуации работать?

– Влад, к большому моему сожалению, пока не дотягивает до сборной. Что касается Маши Артемьевой – я все больше верю в нее. Она, перейдя ко мне и попав в эту компанию, когда рядом и Ксения, и Костя, поменяла отношение к работе, к тренировкам и к спорту вообще. Когда я работал только с Костей, то много инициативы и ответственности брал на себя. А сейчас больше инициативы и ответственности даю ребятам. А сам выбираю выжидательную политику. И, хочу сказать, в этом есть плюс: ребята привыкают брать ответственность на себя, выполняют больший объем работы. Сама по себе конкурентная борьба дает каждому из них возможность роста. На тренировках спортсмены, безусловно, посматривают друг на друга. И, поскольку в крови у них это есть – быть первым,  они конкурируют подсознательно. Даже порой не отдавая себе в этом отчета. Я ставлю перед каждым четкую задачу. Но если вижу временами у кого-то из них апатию – не стараюсь их подхлестывать. Это сделают их же товарищи.

– Тяжело делить время между спортсменами?

– Поскольку сейчас к турнирам готовится только Ксюша, наибольшее время уделяю ей. А вот перед финалом Кубка России я время поделил иначе. Когда стало понятно, что из-за болезни Макарова пропустит турнир, я переключился больше на Костю. И это принесло плоды. Мне это было важно сделать –после провального чемпионата страны Косте нужно было снова почувствовать себя спортсменом высокого уровня. Меньшов выступил на этом финале достойно: 40 баллов отрыва от второго места. Я надеюсь, что его оставят в сборной. И что он еще поборется за поездки на крупные международные турниры.

– Какие уроки преподал вам нынешний сезон?

– Конечно, главный опыт – это работа с прекрасным полом. Это нечто другое (смеется). Нужно быть более осторожным, более гибким. Не давить. Если видишь, что план, который ты задал, утвержденный и спортсменкой, и тобой, не идет, – не стоит давить. Правильнее уйти в сторону.

Ко мне нередко возникали претензии – мол, иду на поводу у спортсмена. Хотя на самом деле это не так: наоборот, я во многом настаивал на своем – по нагрузкам, по другим вопросам. Сейчас стал больше прислушиваться – нет, не к желаниям спортсмена, а к своим ощущениям. «Слушаю», насколько могу «продавить» еще, чтобы это не привело к срывам. Давлю, давлю, давлю... Если чувствую: «Оп!» – приторможу. Стал гибче. Такой вот урок этого сезона.

Надо быть более внимательным к спортсменам такого высокого уровня. Нужно их чувствовать. Но порой, к сожалению, это невозможно. Потому что они все – сложные люди. Если бы они всегда делились тем, что их в тот или иной момент беспокоит. Но иногда они молчат. Иногда тренеру нужно уметь читать между строк. Это довольно сложно.

– Не могу не спросить про вашу совместную работу с корифеем тренерского цеха Виктором Кудрявцевым. Чья была идея? И какие уроки вы извлекли из совместной работы?

– Идея моя. Так складывалось, что последние годы мы с Виктором Николаевичем, приезжая на сборы в Новогорск, селились в одном номере. Много разговаривали о фигурном катании. Он интересный человек. Опытный, много знающий. Он с удовольствием помогал, консультировал. И в какой-то момент я решился попросить его приехать к нам, в академию. Он любезно согласился. Провел здесь неделю, ходил на все тренировки. Даже на детские, где работает мой ассистент Кирилл Давиденко. Помогал не только Ксюше, но и остальным. Мы тренировали детей, вместе делали с ними какие-то упражнения.

Я благодарен Виктору Николаевичу. Все время советуюсь с ним. Он плотно участвует в нашей работе. Мне, считаю, вообще везет на людей. Общение с Игорем Борисовичем Москвиным – это тоже потрясающий опыт. Здорово, что это было и есть. То, что я когда-то работал на одном катке с Алексеем Николаевичем Мишиным, – для меня тоже ценно. Мне улыбнулась судьба, что в свое время в «Юбилейном» у нас была единая группа высшего спортивного мастерства. Когда Алексей Николаевич готовил к чемпионатам мира и Олимпийским играм Женю Плющенко, я рядом, на том же льду, тренировал своих учеников. И, соответственно, смотрел, впитывал...

– В Ницце медали у женщин и мужчин в одиночном катании будут разыграны в самый последний день чемпионата, с интервалом в несколько часов. Ваш прогноз?

– Первое место у одиночников отдаю, конечно, Патрику Чану. Канадец действительно впереди планеты всей. На второе и третье места претендовать может кто угодно. Нельзя сбрасывать со счетов француза Бриана Жубера. Могут подняться на пьедестал те, чей козырь не сложность, а стабильность. Скажем, американец Джереми Эбботт.

Что касается девочек, претенденток – полно. Когда конкурировали Ким Ю На и Мао Асада, можно было сказать: есть эти фигуристки и есть остальные. Сейчас столь явных лидеров нет. Кто сумеет справиться с нервами и классно откатает программы – та и выиграет.