— Было такое. До пяти с половиной лет я катался на роликах, а потом родители отвели на каток, летний сезон закончился, попробовал покататься на льду, понравилось. Каток был рядом с домом, там и тренировался, а потом, спустя год, когда уже начал делать первые элементы, перешел в секцию на стадионе Юных Пионеров.
— А как оказались в Петербурге?
— Просто приехали показаться Алексею Николаевичу Мишину, всех подробностей не помню, 12 лет прошло. Мне 8 лет тогда было. Мне вообще кажется, что не надо приходить слишком рано в фигурное катание. Зачем малышу, который по земле ходить-то только научился, надевать коньки, на которых стоять еще сложнее?
— Вам сразу понравилось фигурное катание или было желание перейти, например, в хоккей?
— Перейти? Нет. Я всегда интересовался и хоккеем, и футболом, отличные виды спорта, но я застолбил за собой фигурное катание (улыбается).
— За кого болеете?
— СКА и «Зенит», конечно!
— Ходите на «Петровский»?
— Ни разу не был, времени не хватает. Хоть и находимся друг от друга через дорогу. Они всегда играют, когда у меня тренировка. Но слежу за результатами, какое место, турнирное положение, рад, что сейчас мы первые. А на СКА в Ледовый ходил. Как раз выходной был. И в «Юбилейном» у нас играла сборная России. Тоже ходил.
— Будете следить за хоккеем на Олимпиаде?
— Конечно, буду следить за нашей сборной!
— Фигуристы с хоккеистами общаются, дружат?
— Нет, мы не пересекаемся. У них своя жизнь, у нас своя. Мы живем разными мирами.
— Вы родились в Москве, но всю сознательную жизнь живете в Петербурге. Какой город для вас роднее?
— Я раньше совсем не любил Москву, и до сих пор нет к ней больших симпатий, скажем так. Питер мне всегда больше нравился. Он спокойный, душевный. Я считаю себя местным. У меня тут есть свои любимые места, я хорошо ориентируюсь, а в Москве сразу заблужусь. У меня в Москве папа, он там живет и работает, но я хочу жить здесь, здесь у меня все, мой спорт, моя жизнь.
Межпозвоночные диски и грыжа
— Вас преследуют травмы...
— Да, недавно делал МРТ — артроз межпозвоночных дисков и грыжа. Спорт есть спорт. К этому привыкаешь. Когда мы поехали в Америку, был в хорошей форме. Но там на первой же тренировке вышел, упал и убился. Все распухло, обезболивающие кололи. Выходил на короткую программу обколотый, под таблетками (улыбается). Плохо представлял, как еду. А на произвольной уже было поменьше уколов.
— Вы участвуете в создании костюмов? Чья идея вышить на жилете цитату из романа «Анна Каренина»?
— Все костюмы мне шьет мама. Это все ее работа — от эскизов до конечного результата. Она художник и работает в ателье. Так что это ей надо сказать спасибо. Она, конечно, меня спрашивает и с тренером, хореографом советуется, я ей доверяю.
— Вы живете с мамой?
— Нет, я живу отдельно, с моей девушкой, она тоже фигуристка. А мама живет с бабушкой.
— Она приходит на соревнования? Любите, когда они с бабушкой на трибуне?
— Нет (улыбается). В принципе, мне все равно, кто на трибуне. Конечно, приятно, если родные, близкие приходят, смотрят, но боюсь, что инфаркт никого не обрадует. Они очень переживают.
— Они переживают, нервничают и это передается вам?
— Передается? (Смеется.) А еще они двигают предметы взглядом?! Нет, конечно! Просто, когда знаешь, что родители на трибуне, хочется как-то вдарить, показать все, что можешь. Но я предпочитаю быть спокойным. Это работа. Когда на работу идешь, не будешь же всякий раз нервничать. Главное — максимально хорошо и удачно выполнить задание, которое тебе дали.
Цели попасть на Олимпиаду нет
— Вы учитесь в Университете имени Лесгафта. Серьезно относитесь к учебе?
— Серьезно не получается (улыбается). Но задания выполняю, сдаю, такая возможность есть. А если учиться как надо, то я должен не интервью давать, а в свободное время сидеть в институте на паре. Вообще там очень хорошее образование, спортивное, тренерское, которое, собственно, для спортсмена и нужно. Знать методику преподавания, анатомию, тело. Но пока ты действующий спортсмен, совмещать сложно. Ты еще ребенком делаешь выбор и должен решить, что важнее: учеба или спорт. Надо делать выбор не только тебе, но и родителям.
— Вернемся к Олимпиаде и к нашей единственной путевке в мужском одиночном катании. Есть шансы побороться за нее при том, что есть Евгений Плющенко?
— Цели такой нет. Желание есть. Я не думаю об этом, сейчас у меня все мысли о ближайших стартах. Моя цель — как можно лучше выступить на этих стартах. Все идет в рабочем режиме. Путевка на Олимпиаду будет разыгрываться на чемпионате России.
— Вы видели программы Плющенко, как идет его подготовка?
— Программы видел только кусочками, целиком прокатов не наблюдал, так что не могу высказать какого-то общего мнения. Знаю, что он серьезно готовится. На одном льду мы не пересекаемся. Алексей Николаевич работает с каждым в отдельности, чтобы время на льду было распределено справедливо.
— Вы следите за соперниками по сборной?
— Если честно, я больше старюсь следить, что происходит на международной арене. Не то что иностранцы лучше катаются, нет. Просто соревнуемся мы все вместе, и равняться только на русских спортсменов нельзя, надо смотреть всех и брать самое лучшее. У каждого спортсмена есть своя «фишка». Я не могу сказать, что кто-то один мне нравится, идеал, у каждого что-то свое, по мелочам, по чуть-чуть. Каждый ведь старается показать свою лучшую сторону, а слабую — скрыть.
— У кого, на ваш взгляд, самые реальные шансы на золото Сочи?
— Победит сильнейший. На самом деле победит тот, у кого будет лучшая программа, соответствующая всем требованиям нынешнего судейства, не силовая, не прыжковая, не хореографичная, а сделанная по всем новым правилам фигурного катания, вот и все.
— А вы с Алексеем Николаевичем еще будете менять или усложнять новые программы?
— Можно еще добавлять сложности, так что произвольную полностью пересмотрели по шагам. Она будет еще более насыщенной и смотреться будет по-новому.
И я поздравляю с Днем рождения! Желаю успешного олимпийского сезона, хороших программ!
, или все таки не к Васильеву