- Александр, сейчас многие ваши коллеги стремятся уехать из России с учениками. Вы же предпочитаете тренироваться в Москве. Почему?

- Так повелось в нашей группе уже давно. В мае мы заканчиваем постановку новых программ, потом разъезжаемся в непродолжительный отпуск и на следующем сборе - в Латвии - начинаем уже серьезно заниматься отработкой обязательной части программы - оригинальных танцев. Плюс ко всему в Москве у нас идеальные условия - семь, а то и восемь часов льда в день. Какой смысл куда-то ехать? Тем более что у меня совсем маленький ребенок.

- У меня сложилось впечатление, что с идеей произвольного танца для Екатерины Бобровой и Дмитрия Соловьева вы определились задолго до конца сезона.

- Это произошло еще в январе. Здесь я должен сказать самые добрые слова в адрес Игоря Оршуляка, вместе с которым мы работаем уже несколько лет. Без него у нас не появилось бы очень многих идей. И предыдущего произвольного танца Бобровой и Соловьева в том числе. Это к вопросу, что могут дать фигурному катанию такие проекты, как "Ледниковый период". Они могут дать очень многое. Именно там мы с Оршуляком в свое время ставили "Реквием по мечте" для Татьяны Арнтгольц и Максима Ставиского - о тяжело больной девушке-наркоманке и ее возлюбленном. Похожая идея была взята за основу танца Бобровой и Соловьева. Предложил ее именно Игорь, прекрасно понимающий, что в любом музыкальном или хореографическом произведении должны быть начало, кульминация и финал. Точно так же всегда считал я сам.

- В свете нынешних правил многие склонны полагать, что программа должна прежде всего жестко соответствовать заданным техническим требованиям.

- Этого совершенно недостаточно. Смотрите, какой резонанс вызвала программа Кати и Димы: кому-то она нравилась, кому-то - нет, но о ней говорили на протяжении всего сезона. Потому что она воспринималась как абсолютно самодостаточное художественное произведение. А вовсе не как набор элементов, которые во что бы то ни стало должны выполнить спортсмены. Программа без истории обречена на то, чтобы восприниматься зрителями как проходной материал. То есть не восприниматься вообще.

Оршуляк подсказал нам идею и на олимпийский сезон. И это тоже одна из идей, родившихся у нас во времена "Ледникового периода".

- Вы с Игорем познакомились на проекте?

- Нет. В свое время он делал показательный номер "Майкл Джексон" для Тани Навки и Романа Костомарова. Нас познакомил Марат Башаров, который сам работал с Оршуляком, когда тот ставил танцевальные номера в спектакле Ladies Nights. Мне было достаточно посмотреть этот спектакль один раз, чтобы понять, насколько мощно человек "слышит" музыку и насколько одинаково мы с ним смотрим на творческий процесс в целом. У нас бывало множество моментов в работе, когда мы спорили до хрипоты и не соглашались друг с другом, но со временем научились находить компромиссы. И все самые лучшие программы сделали совместно.

- Какие-то изменения в вашем тренерском коллективе в олимпийском сезоне планируются?

- Все осталось, как прежде. Кроме Оршуляка со мной продолжают работать Олег Волков, Сергей Петухов и двукратный чемпион мира по спортивному рок-н-роллу Дмитрий Ионов, помогающий с поддержками. С юниорским составом занимается Артем Кудашев. Максим Ставиский работает с ребятами по свободному графику, поскольку пока еще тренируется сам. Как и Навка с Костомаровым. Польза от такой эпизодической работы тоже очень велика. Когда в начале прошлого сезона мы отрабатывали ки-пойнты в обязательной польке, Тане потребовалось 10 минут, чтобы понять задачу и блестяще реализовать ее на льду, хотя во времена ее с Романом выступлений никаких ки-пойнтов в правилах не было. Как, собственно, не было их и во времена выступлений Сюзанны Рахками и Петри Кокко, в честь которых в обязательной программе появился финнстеп - обязательный танец нынешнего сезона.

- Пытаюсь подобрать простые слова, чтобы читателям было понятно, о чем речь.

- Ки-пойнты - это чистые и четкие ребра конька во время исполнения обязательных элементов оригинального танца. Выполнить это не так просто даже в спокойном состоянии на тренировке. А ведь на соревнованиях помимо стресса добавляется необходимость точно попадать в музыку. Таких ки-пойнтов в оригинальном танце несколько. Получить за них можно четвертый уровень сложности, а можно первый. А что такое первый уровень? Это значит, что дальше можно уже не кататься, потому что в каждой половине танца ты теряешь порядка семи баллов. Поэтому многие идут даже на то, чтобы пожертвовать стилем танца, но любой ценой соблюсти ки-пойнты.

- Уход из вашей группы Юлии Злобиной и Алексея Ситникова прокомментируете?

- Это было сделано в приказном порядке - по распоряжению вице-президента федерации фигурного катания Азербайджана Фуада Гулиева. Он выразил неудовольствие по поводу того, что спортсмены не прогрессируют и что я ставлю им плохие программы. Я с этим совершенно не согласен и на самом деле не понимаю истинных причин. Ребята уходили со слезами, нам тоже было непросто, поскольку вкладывали в работу и душу, и сердце и, считаю, сделали очень хорошую пару с узнаваемым стилем катания. На одном из турниров "Гран-при" спортивный директор ISU Питер Крик даже попросил меня, чтобы Злобина и Ситников исполнили на показательных свою произвольную программу. Сказал, что хоть это и не разрешено правилами, танец очень нравится не только зрителям, но и президенту ISU Оттавио Чинкванте.

- По аналогичной причине - настоянию французской федерации - в свое время от вас уходили и французы Натали Пешала и Фабьен Бурза.

- Их я готов был понять: на чемпионате мира в Москве они упали, потеряв бронзовую медаль, которая уже практически была в руках. В таких случаях всегда хочется обвинить кого-то. Как правило, крайним оказывается тренер.

- Сейчас французы в очередной раз сменили тренеров. Вас это удивляет?

- Наверное, Натали с Фабьеном просто почувствовали, что необходимо что-то поменять. Добавить "свежей крови". В таком возрасте на исходе карьеры это бывает полезно. Но это их проблемы. Сам я сейчас больше смотрю не по сторонам, а в свою собственную тарелку. Работы хватает.

- Вообще не интересуетесь тем, что происходит у коллег?

- Люблю в процессе постановок посмотреть программы лидеров прошедшего сезона. Просто для того, чтобы иметь возможность что-то сравнить, сделать выводы. Сомнений-то всегда бывает много, особенно в олимпийском сезоне.

- Тем, как продвигается работа с основной парой, вы довольны?

- Пока мне не хотелось бы об этом говорить. Но на августовских прокатах мы покажем программы полностью. Тогда уже можно будет судить, получилась работа или нет.

- А до этого приходится руководствоваться интуицией?

- Как правило, да. Причем не всегда она срабатывает. Помню, в 1990-м когда я катался с Майей Усовой, у нас была программа танго, которую я очень любил и искренне считал верхом совершенства. Но в этот же сезон французы Изабель и Поль Дюшене взяли чилийскую музыку и поставили своих знаменитых "индейцев". И наша с Майей программа мгновенно ушла на второй план. Как и программа Марины Климовой и Сергея Пономаренко. Идеей танца и попаданием в образ Дюшене тогда просто убрали обе наши пары на чемпионате мира в одну калитку.

- На мировом первенстве прошедшего сезона всех - включая олимпийских чемпионов Тессу Вирту и Скотта Моира - точно так же убрали Мэрил Дэвис и Чарли Уайт. Насколько серьезна, с вашей точки зрения, эта рокировка?

- Я никогда не скрывал, что Тесса и Скотт мне всегда нравились больше. У них совершенно особая харизма. Но на чемпионате мира Дэвис и Уайт были гораздо лучше готовы. Почему так получилось, я не знаю, но было невооруженным глазом заметно, что свою "Кармен" Вирту и Моир не вытягивают. Будь они в форме, не думаю, что кто-то мог с ними соперничать. Но признаться честно, я очень рад другому. Еще год назад никому и в голову не пришло бы сравнивать с канадцами и американцами какую-то другую пару. А сейчас те же Боброва и Соловьев очень к ним подтянулись. Уже нет пропасти и, соответственно, не опускаются руки. Хотя, безусловно, нам еще догонять и догонять.

Елена ВАЙЦЕХОВСКАЯ24.05.2013 09:00