Для нашего дебюта в роли фигуристов мы выбрали сборы, которые проходили в латвийском городе Елгава. Там благодаря тренеру и менеджеру Андрею Бровенко, создавшему спортсменам комфортную обстановку, летом работают сразу несколько групп из России и других окрестных стран. Нашим местом дислокации стала база "Земгале", примерно в километре от которой, расположился новехонький стадион. Рядом с гостиницей - большая летняя веранда, а неподалеку от базы - огромный супермаркет. То есть все что надо, в наличии. Отдыхай… ой, извините, работай - не хочу.
Вот она и началась, работа… И здесь мы, пожалуй, разделимся и будем писать дневник. Каждый - о своих ощущениях.
8.00.
Андрей Симоненко: Так, пора на завтрак. В 8.40 – хореография, но туда я, пожалуй, сунусь только в качестве репортера, причем в данном случае с приставкой фото-. Все-таки кто-то должен это запечатлеть. А пока – подкрепиться. Меня встречает шведский стол. В наличии помидоры-огурцы, пара видов колбасы и сыра, хлопья и мюсли, сосиски, а также почему-то селедка. Хотя неудивительно, на самом деле – селедку на завтрак предлагают и в Эстонии, и в Финляндии, и, видимо, во всех балтийских странах. С одной стороны, выбор не столь разнообразен. Но с другой, для завтрака спортсмена, наверное, этого достаточно. Почему бы, кстати, не спросить спортсмена, с какой еды он начинает день?
Алена Леонова: Вообще я питаюсь по такой системе – завтрак съешь сам, а обед и ужин отдай врагу (смеется). Завтрак для меня – святое, ни за что не променяю, к примеру, завтрак на сон. Если не позавтракаю, кататься не смогу. Стандартный утренний набор для меня – творог, можно с орешками или медом, обязательно кофе с молоком. Еще очень люблю сыр, но его стараюсь есть только утром, а то ведь он жирненький (смеется). Если творог совсем сильно надоедает, могу съесть вареное яйцо.
Маша Воробьева: Что? Как завтрак? Уже завтрак? Какой завтрак? В общем, по старой доброй традиции, тянущейся еще со школьных и студенческих времен, завтрак я проспала. Разбудила меня хореограф Ольга Германовна Глинка, когда до начала тренировки оставалось каких-то 20 минут. Пришлось одеваться и готовиться к первому занятию – хореографии – как говорится, пока спичка горит.
8.40

АС: Хореография. Слово красивое, но процесс всегда казался неподвластным. Да, хочется до сих пор овладеть умением танцевать не только после пяти кружек пива, но и трезвым - но сейчас, пожалуй, не тот момент, когда надо этому учиться. Куда интереснее посмотреть, как учат хореографии детей - а попали мы на занятие младшей группы тренера Рукавицына. Вот смелая Маша занимает место в третьем ряду юных фигуристов, чтобы пройти урок вместе с ними, хореограф Ольга Глинка встает перед учениками - а я перед ними же с фотокамерой. И занятие начинается.
МВ: Когда мы зашли в танцзал, детей там еще не было. Было довольно забавно смотреть на их полные удивления глаза: мол, что эта совсем уже большая (или все-таки не очень?) тетя, здесь делает? И зачем здесь этот совсем уже большой дядя? Да еще и с фотокамерой! Один из учеников – Дмитрий Шутков, когда мы уже приготовились к началу занятия, вдруг развернулся ко мне, зорко глянул и прошептал, приложив руку ко рту: "Удачи…"
Мало того, что пробудилась я ни свет, ни заря, так еще и начали заниматься мы прямо с моего самого "любимого" – конечно же, с разминки и – бррр - упражнений на статику. Сидишь себе и замираешь в каких-то жутких позах (интересно, как это выглядит со стороны?), терпишь нестерпимую боль, а при этом улыбаешься и делаешь расслабленное и полное удовлетворения лицо. Об этом не устает твердить Ольга Германовна – ну, не хочется ей видеть наши гримасы боли и ужаса!
АС: Сначала разминка и основные движения. Да… наверное, правильно, что я не рискнул присоединиться к этому процессу. Маша, как ты это делаешь-то?! От первого мысленного маха левой ногой у меня уже заболело левое паховое кольцо, от второго мысленного маха правой ногой - правое паховое кольцо, а потом при мысленной попытке сесть на шпагат я вообще почти потерял сознание. Эх, где мои 12 лет? Примерно таков средний возраст юных фигуристов, исполняющих на моих глазах все эти упражнения с такой легкостью, словно они гуттаперчевые.

МВ: Встали на полупальцы, пошагали, сели на шпагат, потянулись, сделали заклон (на этом моменте я выпала из процесса – спина в обратную сторону у меня уже давно не гнется так, как у 10-летних деток). По большому счету, во всех этих упражнениях нет ничего страшного ("Да-да, посмотрим, как ты запоешь завтра", - шептали в унисон с музыкальным сопровождением натянутые в струны мышцы). Если их делать каждый день, со временем они и вовсе станут элементарными. А пока я просто слушала Ольгу Германовну и наслаждалась. Все-таки хореография – это кайф!
Ольга Германовна, кстати, очень переживала по поводу того, как я буду справляться с ее заданиями и как смогу сходу станцевать "связки", которые они разучивают уже не одно занятие. С первой частью мы уже к тому моменту разобрались. В середине занятия мы помахали ногами, лежа на спине для экономии места и с целью никого не убить, всякие разные батманы и гранд-батманы, тондю, фондю… фух, есть захотелось. Зря я завтрак прогуляла. И жарковато что-то – от чашечки фраппе я бы сейчас не отказалась… Так, мысли – прочь! А то сейчас Ольга Германовна еще и батман-фраппе заставит делать, мысли-то материальны. Вряд ли она сбегает для меня за чашечкой прохладительного напитка…
АС: Я бы, конечно, сбегал, но фраппе все равно не найду, а кофе ты успеешь выпить в столовой ровно до 10 утра (в 10.01 кофемашину отключат). Ну и тем более начались танцы. Интересно! Это не просто танцы - а целые танцевальные мини-истории. Под быструю музыку ли, под медленную романтичную музыку ли - ученики не повторяют заученные движения, а каждый жест делают со смыслом. Вплоть до кивка головы, вплоть до взгляда. Для меня это вообще космос, я руку-то поднять в нужном направлении не смогу.
МВ: Танцевальные "связки" оказались не настолько сложными, как я думала, но скорее такими… оригинальными. В них нужно было не думать о том, что ты делаешь своим телом, а просто двигаться под музыку, тело само должно было тебя вести, и передавать на лицо твои эмоции и ощущения. Станцевали лиричную "связочку", перешли к более ритмичной и подвижной.
И теперь… танец в парах. А пары-то у меня и нет! Но количество деток было нечетным, потому я пришлась как раз кстати. Правда, подлетели ко мне сразу четверо (мамочки, как же хочется в детский лагерь, к своим родным и любимым ребятам, с которыми я столько лет работала!!!) Одна девчушка и вовсе не хотела меня отпускать и с такими жалобными глазами смотрела на Ольгу Германовну… Но та была непоколебима, и поставила меня в пару с другой красавицей, которая знала танец лучше первой. Отработали, что-то повспоминали. Но нет – танцевать в паре я не решилась, переходы были сложноватыми, а разница в росте и вовсе делала для меня невозможной выполнение функции партнера.
АС: По окончании занятия дети, час с лишним с интересом смотревшие на человека с фотоаппаратом, с удовольствием позируют для общего фото, Ольга Германовна скажет - удивительно, как Маша повторяла все движения с первого раза, а я подумаю - ну вот и первая причина, по которой мне не суждено быть фигуристом. Хореография - не для меня. Посмотрим, что будет дальше.
МВ: До конца занятия оставалось всего пару минут, я успела расстроиться, что не занимаюсь хореографией каждый день, что не могу ездить на смены в свой детский лагерь, что не имею возможности больше общаться с детьми, что постоянно должна видеть вокруг себя какие-то угрюмые и загруженные всякими взрослыми проблемами лица… Зато в ту минуту я была абсолютно счастлива! За это спасибо Ольге Германовне и ребятам. А Дима Шутков напоследок мне снова прошептал - "удачи…"
10.00

МВ: Мы ведь все-таки приехали к фигуристам, пора бы на ребят в деле посмотреть. Укутавшись потеплее во всевозможные одежды (опять же, спасибо Ольге Германовне), мы выкатились на каток. Нет-нет, ледовый десерт нас с Андреем ждал впереди, пока мы лишь понаблюдали за спортсменами со стороны. Коллега, как впечатления?
АС: Ну, то, что фигуристы не отдыхают на сборах, я убедился почти сразу. Лица не просто напряженные и сосредоточенные, а скорее, даже, изможденные. По интенсивности тренировка очень плотная – прыжки, каскады, макеты… Что меня всегда поражало – как тренеры успевают разобраться в той карусели, которую образуют фигуристы на льду?! Ведь каждый спортсмен выполняет свое задание, и их движение кажется броуновским – представьте себе на одном льду с десяток взрослых фигуристов и еще столько же маленьких.
МВ: За эту тренировку Костя Меньшов успел поставить дорожку шагов, Алена Леонова продемонстрировала макет короткой программы (если бы ее постановку можно было сравнить со вкусным блюдом, я бы сказала – пальчики оближешь! Попадание стопроцентное!), откатала свою программу Маша Артемьева, также мы смогли понаблюдать за юниором Димой Алиевым.
Вот знаете, как фигуристы и тренеры часто в интервью повторяют «обычный, рабочий процесс, ничего сверхъестественного, отрабатываем программы или отдельные кусочки». В общем, они не врут. Абсолютно рутинная работа, довольно монотонная, где-то даже изматывающая – сами попробуйте в 10 утра выйти на ледяную коробку и показать мегаэмоциональную программу! То-то же…
АС: А у Леоновой – получилось! Но все, больше о ее программе ни слова. Тем более тренировка фигуристов закончилась, и у нас образовалось несколько часов свободного времени. Возможно, стоило бы провести их в спокойном режиме – тем более, впереди нас ждали занятия по ОФП и на льду. Но наш с Машей девиз – движуха! И поэтому, несмотря на почти 30-градусную жару, мы переоделись, взяли ракетки – и рванули на теннисный корт, манивший глаз своим практически ролангарросовским кирпично-красным грунтом.
15.00

АС: Так, время обеда. Маша категорически заявила, что обед она пропустит вслед за завтраком – только теперь уже сознательно. А я, заявив ей, что этим безответственным поступком она рискует сорвать всю нашу затею, так как не доживет до вечернего ОФП и льда, отправился смывать с себя равномерно осевшую красную глиняную ролангарросовскую пыль, а потом поднял с кровати отдыхавшего Евгения Владимировича Рукавицына и отправился с ним обедать.
В этот день, говоря словами Ильфа и Петрова, бог послал посетителям столовой спортивного комплекса "Земгале" на обед примерно такое же ассорти из овощей, которое предлагалось на завтрак, плюс еще два блюда – окрошка на кефире и запеченное мясо с рисом. Вкусовые качества предлагаемых блюд я бы оценил на 4 с плюсом по пятибалльной шкале – но тут надо учесть, что я избалован стейками и устрицами с шабли. Иными словами, все было настолько вкусно, что мне стало жалко объявившую голодовку Машу, и я отправил ей смс с перечислением тех блюд, от которых она отказалась.
МВ: Помнится, я что-то говорила о том, что на обед ни за что не пойду? Есть в такую жару действительно не хотелось… Но при упоминании окрошечки я мигом подскочила (то есть аккуратненько сползла с кровати после изнурительного теннисного "матча") и побежала (читай – опять же, поползла) в столовую. Обед получился не столько сытным, сколько освежающим и ободряющим. То, что нужно в преддверии второй половины нашего спортивного дня. А чем привыкла обедать Алена?
АЛ: На обед лучше всего съесть что-то отварное – например, рыбу на пару с овощами. Какое-то "мясо" же должно поступать в организм. Скучаю ли я по какому-то блюду? Если честно, по праздникам могу себе позволить почти все! Хлеб изредка кушаю. К тортикам и пирожным отношусь сдержанно – максимум на день рождения поем. Зато не могу прожить без шоколада! Причем покупаю не самый горький, а хотя бы с содержанием 50 процентов какао – чтобы хоть есть можно было (смеется). Но это все можно употреблять только до 12 дня, потом вся еда откладывается не туда, куда нужно. Я уже настолько привыкла к такому питанию, что даже не замечаю, что себя в чем-то ограничиваю. Порой выпьешь кефир и такой счастливый, будто целый стейк съел!
17.00
АС: Нет, отдых нам только снится. Послеобеденный тихий час мы использовали для похода в близлежащий гипермаркет, где Маша по своей собственной методике уверенно выбрала только казавшийся самым спелым и сладким арбуз, а потом настало время отправиться на вторую ледовую тренировку наших чемпионов. Чего-то грандиозного мы там, конечно, не увидели - шла все та же рутинная работа. Костя Меньшов занимался с хореографом, Алена Леонова и Маша Артемьева снова работали над прыжками, Дима Алиев - над всем сразу, а потом ребята катали макеты, только уже других программ.
Вскоре тренировка закончилась, и специалист по ОФП Андрей Лущиков, он же Борисыч, объявил сбор перед отправкой на стадион. Наступила вторая серия нашего квеста "побудь спортсменом", и ее нам предстояло пройти уже не с детской частью группы, а с самой что ни на есть взрослой. И вот перед катком выстроились Меньшов, Леонова, Артемьева, Алиев, еще один фигурист группы Антон Шулепов - и мы с Машей. Борисыч критическим взглядом осмотрел шеренгу и скомандовал - "вперед".
19.15
МВ: После вечной мерзлоты катка я была просто счастлива вновь оказаться на улице, залитой солнцем. Бежать до стадиона было совсем недалеко, к тому же, согреться хотелось основательно. Да и вообще я была в предвкушении какой-то новой двигательной активности, которая обещала быть не менее интересной, чем танцевальная.
АС: Разминка в виде километровой пробежки до стадиона прошла так легко, что мелькнула мысль - неужели все остальное будет так же просто? "Основная часть группы приступает к спецбеговым упражнениям", - сообщил, тем временем, Борисыч, отправив Шулепова наматывать круги трусцой ("у него заминка"). "Что ж, спецбеговые так спецбеговые", - подумал я и решил узнать, что это такое. В ответ на мой вопрос Борисыч тоном медбрата со шприцем из "Кавказской пленницы" начал рассказывать, что "спецбеговые - это комплекс различных движений, направленных на отработку базовой техники бега и повышение координации". Я поблагодарил тренера за информацию, и мы начали.
"Эх, видимо, для того, чтобы эти спецбеговые выполнять, какой-то уровень координации уже должен присутствовать", - была моя следующая осознанная мысль, так как я позорно завалился на том, что внешне выглядело ерундой. Всего-то надо было чередовать в различных сочетаниях бег с высоким подниманием бедра, многоскоки, шаги-вбегания (это я потом узнал, как вся эта дребедень называется). Но ничего не получалось - руки работали отдельно от ног, ноги от рук, все получалось совершенно не так, как надо, а, точнее, не получалось ничего, потому что четыре конечности совершенно не хотели слушаться голову. Трех неудачных попыток спецбеговых хватило для того, чтобы я осознал, что лично для меня будет лучше просто побегать по стадиону.

МВ: Собственно начало тренировки подтвердило мои ожидания – прыжки, бег с высоким подниманием бедра, ускорения… Одно удовольствие! И чего у Андрея эти чудесные упражнения не получились, не пойму? Хотя, если честно, мой взор в тот момент был устремлен в сектор для прыжков в высоту – уж очень хотелось подойти пощупать все эти штуковины, которые используются для самого невероятного вида легкой атлетики! Вдоволь размявшись всякими прыжками и пробежками, к моему счастью, мы направились аккурат в сектор высотников. Проходя мимо ям с песком для прыжков в длину и тройным, я невольно вспомнила, как двукратная чемпионка Европы в помещениях Дарья Клишина как-то сетовала на то, что в ее родном манеже кошки используют эти ямы совсем не по назначению. Это какие же должны быть кошки, которые могли бы вообразить, что вот эти вот бесконечные (для их габаритов) ямы являются их лотком?! Но эти мысли я быстренько отбросила, поскольку тренер начал объяснять следующую часть задания.
Я для себя решила попробовать провести тренировку с Аленой Леоновой – ей предстояло делать различные прыжки и наскоки на возвышение, которым служил – о чудо - мат для прыжков в высоту! Вот уж я вдоволь на нем повалялась. Мы отрабатывали упражнения с целью укрепить стопы на приземлении с прыжков, плюс развивали координацию и "летность" в целом. После каждой "серии" предстояло сделать небольшое ускорение. Краем глаза я уже поглядывала на то, чем занимается Костя Меньшов и хотела сменить вид деятельности. При этом успела поворчать на своего коллегу – бегает там все по стадиону, ни одного задания тренера еще не выполнил, и ни одной фотокарточки не сделал!

АС: Поблагодарив Машу за то, что она не дала пропустить мне самое интересное, я обратил внимание на группу, которая разделилась на несколько частей. Артемьева и Алиев занимались "фартлеком" (бегом с интервальными ускорениями). "Знаю, что это такое", - подумал я, вспомнив, как два года назад готовился к забегу на 10 километров, и посмотрел в другую сторону, где Меньшов под руководством Борисыча делал то, что можно условно назвать "бег в упряжке". "Вот это обязательно надо попробовать", - решил я, и направился к сектору для прыжков в высоту, где Алена с Машей поочередно выполняли пятерные многоскоки с запрыгиванием на маты. Выглядело это, опять же, очень легко и непринужденно, но я, наученный горьким опытом, решил уже если что и пробовать, то самое-самое сложное. Чтобы не было обидно, если совсем не получается. Рукавицын, тем временем, глядя на эти энергичные прыжки, сказал мне: "Если Маша пройдет ОФП до конца, завтра с кровати не встанет"... 
МВ: Любопытно насчет "с кровати не встанет"… Я-то этого не слышала. Но нет, Евгений Владимирович, встала! Ну, как встала, сползла… Но боль в ногах все равно была до жути приятная! Правда, серию пресс и растяжка я пропустила – порастягивалась уже в номере на полу. Тем временем, наша с Аленой работа подходила к концу, а побегать в упряжке меня так и тянуло. Суть, собственно, простая – бежишь сначала спокойно, потом тренер тебе создает сопротивление, после чего ты сбрасываешь вожжи и выстреливаешь, как из рогатки. Будто тебе кто-то под пятую точку вожжей поддал!
АС: Да, это было что-то. На первый взгляд, опять же, легко кажется – вроде бы тянешь себе упряжку и тянешь. Но ощущения после того, как этот пояс сбрасываешь, пробегаешь еще несколько десятков метров и останавливаешься, непередаваемые. Наверное, так чувствуют себя те, кто на "Тур де Франс" взбирается на вершину Альп д'Юэз, причем не на велосипеде, а с велосипедом. Одного раза, впрочем, мне было мало – я попросил Борисыча устроить мне это испытание еще раз. И только после второго штурма этой горы понял, что хватит – все-таки совсем скоро предстояло главное, ради чего мы приехали в Елгаву. Лед. А сил уже практически не было.
"Ребята, через час тренировка – не опаздывать", - голос Рукавицына звучал очень даже серьезно и не допускал возражений. "Да, тренер", - ответили мы и отправились на ужин – подкрепиться перед главным событием дня все же стоило. 
21.30
МВ: Та-да-да-дамммм! И снова эта вечная мерзлота. Но я утеплилась по полной, причем в костюм настоящего спортсмена сборной России (дабы лучше прочувствовать дух чемпиона) и начала напяливать ботинки. Точнее впихивать свои и без того уставшие стопы в эти жуткие тиски. Как вы вообще их носите, ребята?!

"Это еще не самые жесткие, - с усмешкой сказал Рукавицын. – Да вообще, по большому счету, у тебя на ногах просто тапочки меховые. Вот у одиночников коньки, что надо – для четверных нужны очень жесткие ботинки, иначе менять их придется одни за другими". Забегая вперед, скажу, что вернувшись домой, я увидела фотокарточку Димы Соловьева, на которой он запечатлел свои полуокровавленные, полуобескровленные ноги с подписью "почти раскатал новые ботинки". Немудрено, чего все фигуристы с таким тяжелым вздохом всегда говорят и отмечают это событие (переход со старых коньков на новые). Совершенно это не сахар. А я пока в своих тисках почапала на лед.
АС: Дрожавшие руки с трудом справлялись со шнурками на ботинках. Чтобы отвлечься, я спросил тренера, насколько крепко надо их завязывать. "Чтобы не зажимать стопу, она должна сохранять подвижность в ботинке", - сказал он. Зацепил, завязал. Встал на ноги. И вдруг подумал, что первым же шагом на льду зацеплюсь зубцами и упаду. Тренер, впрочем, виду не подал, услышав вопрос, действительно ли такое может произойти. "Да, может – если тело уйдет вперед, зацепишься и упадешь. Так что контролируй себя".

Последние шаги по резиновой дорожке. Калитка. Первый шаг – левой ногой. На всякий случай держусь за борт рукой. Оттолкнулся… Поехал!
Ровно в ту секунду, как я ступил на лед, все волнение от мыслей "как это будет" улетучилось под низкий потолок катка "Земгале". Я еду по льду, а скользят коньки, кстати, настоящие профессиональные, выданные лично Андреем Бровенко и принадлежащие ему, так легко, что не нужно прикладывать вообще никаких усилий! Не то, что на моих переточенных хоккейных, на которых раз за зиму выйдешь покататься и больше не захочется. "Так, ноги "иксом" убираем сразу", - это было первое указание тренера, ехавшего следом.
Накануне занятия в голове были, конечно, разные варианты того, чему нас будет учить Евгений Владимирович. Даже проскальзывали мысли – а вдруг удастся освоить крюки и выкрюки, элементы, фигурирующие в названии нашего блога? Но Рукавицын, глядя на первые наши движения на коньках, неумолимо сказал: "Ну что, ребята, начинаем с азов".
И началось. "Фонарики", "цапельки", "змейки" – что-то получалось плохо, что-то получше. Не знаю, какими глазами на нас смотрели фигуристы, которых, несмотря на вечерний час, на дополнительном льду было довольно много. Может быть, не обращали внимания, может быть, наоборот, удивлялись, что здесь делают эти два "чемпиона". Мне было не до этого. Процесс захватил настолько, что мысль о том, что тренировка скоро закончится, хотелось гнать куда подальше. А вот и первый элемент, который точно исполняют профессиональные фигуристы в своих программах – перетяжка! Смейтесь, смейтесь… да, для кого-то тройной тулуп как нечего делать, а кому-то и перетяжка маленькая победа…
МВ: Жесткие ботинки это еще полбеды, а вот если вы испытываете ту же самую жуткую боль в стопах, как только выходите на лед, что и я – вы меня поймете. Что там боль в мышцах, из-за которых, по мнению нашего наставника, я не должна была подняться с кровати на следующий день! Через каждые две-три минуты я подкатывалась к бортику, делала вид, что слушаю новое задание, а сама висела на локтях, чтобы на стопы вообще никакого давления не было.
Немного погодя ноги привыкли, все предписанные для первого занятия элементы я сделала (особенно "цапля" понравилась – не воробей, конечно, но из пернатых тоже). А еще "циркуль" забавная штука – ехать никуда не надо, стой себе на зубце, да вращайся вокруг своей оси. Только лед, зараза, скользкий. Думаешь, ух, как я сейчас возьму, да как сделаю чего-то эдакое! Ага, как же, первое время я только ехала и думала, как бы не изобразить самую яркую и запоминающуюся фигуру под названием "страус". Вы о такой не слышали? Ну, как же, знаете же, что страус иногда засовывает свою голову в песок? Так вот я в тот день намеревалась изобразить на льду что-то подобное…
АС: И все-таки наступил тот момент, когда надо было вновь слегка поработать фотографом и запечатлеть нашу историческую тренировку. Тем более мы как раз перешли к упражнению, которое представляло из себя проезд по льду в очень красивой позе. Как называется, не помню, но важно здесь другое – у Маши оно получалось здорово, а у меня никак, потому что ноги окончательно "умерли". И я без особых сожалений отправился за ту сторону бортика. Еще минут через пять Ольга Германовна Глинка поставила нас в пару – но только для фото, ехать взявшись за руки, чтобы понять, что такое парное катание, я не порывался просто потому что двигаться уже не мог. "Руку подними, пальцами сделай так, голову наклони, посмотри на партнершу", - нет, уже с трудом воспринимаю даже такие простые слова. И здесь тренировка закончилась. Последнее, что я сделал в качестве ученика – выполнил указание Рукавицына протереть коньки. "Вот теперь ты прошел урок полностью", - совершенно серьезно сказал тренер.
МВ: Когда мы пытались встать в красивую позу для памятной фотокарточки, мои ноги опять начали стонать на весь каток, и я, честно сказать, была рада услышать, что наше занятие окончено. Но вообще вот, что я вам скажу. Спорт – это круто! Хотя это все и так знают. Как бы тяжело ни было, а чудеснее того, чтобы побегать по стадиону, попрыгать, покататься на льду, порастягиваться, потанцевать, ну просто быть не может. Физические упражнения могут заменить множество лекарств, но ни одно лекарство в мире не заменит физические упражнения. Не помню, кто сказал, но уж больно правильно. Бежим дальше!

- Александр Васильевич, Ирина Владимировна, расскажите, пожалуйста, с каким настроением и вы, и Саша с Ваней начинаете сезон?
Александр Свинин: На данном этапе готовностью Саши с Ваней мы довольны. Еще только самое начало сезона, в программы наверняка будут внесены какие-то дополнения, что-то будет переделано. Но на сегодняшний день можно подвести позитивный итог: ребятам удается передать характеры, образы, которые были созданы в программах, элементы выполняются на хорошей скорости, усталости к концу программы нет. В общем, что хотели показать на открытых прокатах, то и показали.
Ирина Жук: Плюс мы учли замечания, которые были высказаны специалистами на закрытых прокатах, и постарались их исправить. По итогам открытых прокатов первым коротко высказался президент нашей федерации Александр Георгиевич Горшков. Сказал, что все стало лучше, что ему выступление ребят понравилось (улыбается).
- Ребят ждет первый по-настоящему взрослый сезон - ведь еще в прошлом году у них была возможность вернуться в юниоры?
ИЖ: Да, в прошлом году мы действительно хотели сделать интересный сезон - начать во взрослых и в концовке сезона выступить на юниорском чемпионате мира. Но межсезонье получилось жутко тяжелым - всю нашу группу буквально свалила эпидемия какой-то жуткой болезни. Я даже ее названия толком не помню...
АС: Микоплазменная пневмония. На полтора месяца 17 человек просто вышли из строя.
ИЖ: Мы не смогли принять участие ни в юниорских, ни во взрослых прокатах, потеряли детям все Гран-при в юниорах. Слава Богу, Саша с Ваней смогли подготовиться к Гран-при в Канаде, но не так, как они могли бы это сделать. Так что в этом сезоне мы решили начать подготовку раньше. Первого июня мы уже вышли на лед, потом съездили на сборы, которые все наши фигуристы очень хорошо отработали.
- Есть ли в плане подготовки Степановой и Букина какие-то принципиальные отличия в связи с тем, что они теперь взрослые, а не юниоры?

АС: Вообще про Сашу с Ваней могу сказать, что этот сезон мы начали действительно не по-детски (улыбается). У них меняется менталитет, ребята чувствуют себя взрослой парой, а потому стараются работать значительно сильнее. И нам самим от этого гораздо легче: не нужно лишний раз что-то объяснять, они уже со знанием дела выполняют любые задания и установки.
ИЖ: Одним словом, становятся профессионалами. Ребята действительно очень поменялись. Как раз за тот тяжелый год им пришлось резко повзрослеть. Кстати, если искать во всех сложных ситуациях плюсы, то в прошлом году мы выиграли первенство России среди юниоров (смеется). Ведь годом ранее из-за все тех же болезней мы не смогли выступить на внутреннем чемпионате, зато стали чемпионами мира среди юниоров.
- В общем, в прошлом году вы завоевали исторический титул.
АС: У нас вообще ни разу не было учеников, которые бы выиграли первенство России! Яна Хохлова и Сережа Новицкий становились чемпионами России, а вот юниоры таких титулов не завоевывали.
- Саша и Иван расстроились из-за того, что не смогли выступить на первенстве мира среди юниоров?
ИЖ: Расстроились. Да мы все расстроились. Как тот сезон начался, так он и закончился. Но в принципе все, что мы могли, исходя из тех обстоятельств, сделали. Наши юниорские пары все-таки поездили по соревнованиям, выступали. Саша с Ваней тоже выстояли. Просто выше головы не прыгнешь.
Со своими учениками общаться никогда не заканчиваем
- Про ваших юниоров хотелось спросить отдельно. На первом этапе юниорского Гран-при в Куршевеле выступили Анастасия Шпилевая и Григорий Смирнов и сразу обратили на себя внимание, заняв третье место.
АС: Я скажу буквально пару слов, поскольку сам на соревнования не ездил. Парочка очень хорошая! Совсем молодые ребятки - мальчика мы взяли из Нижнего Новгорода, девочка каталась в Москве. Они очень мягкие, на льду смотрятся так, будто созданы друг для друга. На своем первом Гран-при им было довольно тяжело - кататься пришлось на большой высоте.

ИЖ: 1850 метров - это очень много.
АС: Мы немного иначе готовили их к этому старту, но они сразу на своем первом серьезном турнире, несмотря на волнение, смогли показать себя достойно, выглядели матерой парой. Очень хорошо прошли оба танца, ничего не сорвали...
ИЖ: К слову, были первыми по технике в коротком танце.
АС: В танцах обычно пробираться довольно сложно, приходится постоять в очереди, а тут они обошли эту очередь и заняли третье место. Нам было очень приятно.
- Все-таки неожиданно приятно или вы понимали, что при чистых прокатах они могут попасть в тройку?
ИЖ: Мы очень хотели быть в тройке, но понимали, что соревноваться придется с парами, которые уже выступали на чемпионате мира, которые занимали там далеко не самые последние места. Я тайно надеялась, даже Саше не говорила, но просила Бога, чтобы он помог (улыбается). И когда ребята вышли на лед в первый раз, их тут же отметили. Потому что девочка обладает какими-то сумасшедшими природными данными - чувство позы. Ей не нужно объяснять, куда нужно повернуть голову или руку, у нее это в крови. А мальчик, которого мы все пытались как-то раскрепостить, хотели, чтобы он был мощнее, сильнее на льду, вдруг преобразился и как попер на той тренировке (смеется). Вообще их никто особо не рассматривал как претендентов на медали, но они смогли обратить на себя внимание. На разборе потом отметили, что лучшая самба была у русских пар. И это очень здорово.
АС: Ребята пока выигрывают технической оценкой - все-таки судьи их еще не знают, и на высокий балл за компоненты рассчитывать не приходится.
- После просмотра их выступления действительно сложилось впечатление, что партнеры подходят друг другу - программы смотрелись очень легко.
ИЖ: Знаете, есть такое выражение - ладненькие. Так вот это про Настю с Гришкой. Она верткая, шустрая, даже если что-то неудобно, она всегда сможет выкрутиться. Пусть растут! У них все еще только начинается.
- Что можете сказать про пару Дарья Морозова/Михаил Жирнов?
ИЖ: В Словению с ребятами также ездила я, и там ситуация была еще сложнее. Состав был очень сильный, и я сразу сказала ребятам, что надо кататься на максимуме - другого пути у нас просто не было. А когда они достали первый стартовый номер, лица сразу съехали. Я свое постаралась удержать, но у меня это не очень-то получилось (смеется). Но тогда я сказала: "Может, это знак?" В ответ услышала, что ребята пробурчали: "Будем надеяться". И сама подумала то же самое. Но дети молодцы - они вышли на короткий танец, по технике все отработали прилично, потом чуть-чуть проиграли в произвольном, но в итоге остались на первой строчке. Судьи их произвольный танец - там мистическая программа "Зеркала" - оценили на "отлично". Для ребят это золото очень ценно - они впервые выиграли этап Гран-при. Вообще, они очень тяжело идут вперед - у них столько шансов было на попадание в финал серии, но падения, срывы, болезнь не давали им сделать этот шаг. И когда мы увидели оценки в Словении, я думала, они вообще с дивана упадут - и я вместе с ними (смеется).
- Слушая вас, создается впечатление, что атмосфера у вас в группе раскрашена во все цвета радуги: позитив, творчество, конкуренция...
АС: Когда в одной группе работают много пар одного возраста, нужно обязательно создавать здоровую конкурентную среду.
ИЖ: Подчеркну, здоровую.
АС: А это очень сложно. Все равно эти пары будут сталкиваться на соревнованиях, а ведь самое страшное - проиграть товарищу по группе. Уступить какому-то другому сопернику не так болезненно, а вот своему... Расстраиваются и дети, и их родители - со всем этим приходится работать. Но при такой конкуренции дети, конечно же, растут быстрее.

ИЖ: Мы им всегда приводим в пример олимпийских чемпионов американцев Мерил Дэвис /Чарли Уайта и канадцев Тессу Вирчу/Скотта Мойра. Почему они-то не разошлись в разные группы? Почему на протяжении многих лет шли бок о бок, постоянно подталкивая друг друга? Только в большой команде, в хорошей конкуренции можно вырасти и достичь высот. Кстати, хотела добавить, что у нас сейчас работают молодые ребята, вклад которых в рост детей нельзя не отметить. Это, в частности, балерина из Михайловского театра Алена Самарская. Что очень важно, она сама загорелась работой, и ее энергетика передается детям. А еще наш ученик Иван Волобуев. Мы вообще были поражены, когда он попросился к нам в команду, захотел работать профессионально. И эти ребята нам очень помогают.
АС: Очень важно, что они работают вместе с нами. Конечно, можно пригласить какого-то хорошего хореографа, но если он не будет постоянно находиться на льду, вряд ли получится желаемый результат.
ИЖ: А я как-то зашла на хореографию и посмотрела, как Алена ведет занятие, как она сама машет ногами, и спросила: "А когда наши дети так будут?" (смеется) Алена всех детей растянула, все теперь сидят на шпагатах. Когда мы начинали с ней работать, не знали, чего ждать. Но теперь убедились, что не ошиблись.
- Вы сказали о важности нахождения специалистов именно внутри вашей группы. Тренер Нина Мозер, пожалуй, в большей степени отвечает тому идеалу организатора, который старается привлечь различных специалистов, но сделать их при этом частью команды. Получается, вы работаете по той же системе?
АС: Безусловно, мы прежде всего стараемся построить команду. Привлекать дополнительных специалистов нужно, но если есть возможность сделать их частью команды, это, конечно, куда предпочтительнее.
- Если говорить о Волобуеве, не жалко вам, что не удалось реализовать его как спортсмена?

ИЖ: Жалко. Но вот бывает, что звезды не сходятся. Все у пацана есть: и способный, и артистичный, и техникой обладал. Но сначала его партнерша (Татьяна Батуринцева) стала большая, пришлось пару разбить, потому встал в пару с новой партнершей (Валерией Старыгиной), и постоянно их преследовали какие-то проблемы. В общем, чтобы стать чемпионом, действительно должны сойтись все звезды.
АС: Что самое интересное, за границей они всегда очень нравились...
ИЖ: У нас, кстати, две парочки перворазрядников на чемпионате Москвы заняли первое и второе места. И это целиком и полностью работа Вани. Он нам недавно сказал, как непросто находиться по другую сторону бортика (улыбается).
АС: Вообще очень сложно сразу перейти из спортсмена в тренеры. Очень важно избежать панибратства, а с другой стороны, ты должен поддерживать дружеские отношения, потому что совсем недавно ты со своими учениками катался. Грань переступить сложно, но Ваня этот этап уже прошел, он быстро всему учится и растет на глазах.
- А как у вас складываются отношения с вашими бывшими учениками?
ИЖ: Прекрасно!

АС: У нас нет такого, что мы вообще заканчиваем общаться. Перезваниваемся и с Яной (Хохловой), и с Катей (Рублевой), и с ребятами. Просто так получилось, что Катя с Ваней (Шефером) работали с нами, но, конечно, всегда намного интереснее попробовать самим. Когда мы сами начинали, так сложились обстоятельства, что мы сразу работали одни. У них история другая, мы были рады сотрудничать с ними, но понимали, что когда что-то начнет получаться, они захотят уйти. Сережа Новицкий, кстати, сейчас работает только с одиночниками - решил закончить с танцами, видимо, наелся уже нашей кухни (смеется).
ИЖ: Это ведь он посоветовал Шпилевой пойти к нам! За что мы Сереже очень благодарны.
АС: Яну у нас не было возможности взять к себе... Но она тоже нашла свое место, работает, занята в различных проектах.
ИЖ: Единственное, что хочется добавить, когда люди расстаются хорошо, расходятся не исподтишка, а в открытую, это гораздо лучше. С теми, с кем расстались иначе, отношения неизбежно остаются натянутыми.
Несколько раз хотели уйти из танцев на льду, даже "собирали вещи"
- Вы упомянули о том периоде, как начинали свой тренерский путь. Почему вообще решили остаться в спорте, а не сменить род деятельности?
АС: В течение восьми лет мы работали на гастролях в театре Татьяны Тарасовой в Англии. А потом пришло время, когда любой спортсмен чувствует, что пора заканчивать (смеется). Ну и поскольку фигуристы зачастую лучше всего знают именно свою профессию...
ИЖ: Да уж, бизнесмены из нас вряд ли получились бы...
АС: По этой причине мы и решили попробовать себя в тренерской деятельности. Мы в тот момент совмещали фигурное катание и театр, и нам это очень помогло - это не чисто спорт и не только балет.
ИЖ: Но нам повезло, что мы вскочили в уходящий поезд, когда новые правила только начали появляться. Пришли бы сейчас, было бы очень тяжело. В 2001 году только начали "двигать" эту систему, и мы с ней росли.

АС: К тому же мы сами тренировались под руководством таких мастеров, как Елена Анатольевна Чайковская, Татьяна Анатольевна Тарасова. И все это в совокупности было очень ценно. Когда мы пришли, сначала посмотрели, что вообще происходит в фигурном катании, которое, как нам показалось, ушло больше в спортивную направленность. На Яне Хохловой и Сереже Новицком мы попытались экспериментировать и попробовали сделать программы со всякими театральными делами, с различными изюминками. Мы понимали, что на первое место их сразу не поставят, значит, нужно сделать так, чтобы их заметили. С техникой, конечно, была беда, но зато куда бы мы ни выезжали, нас все сразу запоминали. А на следующий год, когда мы подтянули техническую составляющую, на международных стартах все выходили посмотреть "на тех самых". А ведь иногда можно пройти незамеченным до конца своих спортивных дней.
- Хохлова/Новицкий ведь были вашим первым "серьезным" дуэтом?
ИЖ: Да. Потом пришли Катя Рублева с Ваней Шефером. И работать стало классно - они друг друга подстегивали, подгоняли.
АС: Пары совершенно разные, в них не было похожести, не было штампа на все программы.
ИЖ: Мы вообще стараемся, чтобы у нас среди детей не было клонов.
- Разве это возможно при сегодняшней ситуации с правилами?
ИЖ: Это очень тяжело, но мы все равно ищем, чем можно выделиться. Музыку сейчас найти просто невозможно. Шура, конечно, фантастически компонует композиции... У него гениальный слух, по-моему, лучше, чем у многих профессионалов, которые этим занимаются (улыбается). Но найти какую-то не изъезженную композицию, в какой-то новой интерпретации, очень сложно.
АС: Все равно возвращаешься к старой.
ИЖ: А если что-то хорошее выходит, опасно брать - сразу все набрасываются (смеется)! Возвращаясь к нашим первым шагам на тренерском поприще, скажу, что поначалу на нас смотрели взглядом "ребят, вы пока в очереди постойте". Мы приняли такую позицию и просто начали работать. Это было, повторюсь, в 2001 году. А в 2006 мы уже участвовали в Олимпийских играх в Турине.
- А потом наступило небольшое затишье...
АС: Да, в тот момент было немножко сложно, потому что сразу несколько пар закончили карьеру.
ИЖ: И мы остались только с детьми.

АС: Накинулись на Степанову с Букиным (смеется).
Александра Степанова и Иван Букин
© РИА Новости. Александр Вильф
Купить иллюстрацию
Чемпионы мира среди юниоров фигуристы Александра Степанова и Иван Букин выступают в ледовом шоу "СОЧИнение 6.0" в ледовом дворце "Арена Балашиха".
Увеличить фото
ИЖ: Кстати, у Саши и Вани первый этап Гран-при тоже был в Куршевеле! Помню, Ваня тогда недоумевал: "Тут же 1850 метров, а вы сказали, что полторы тысячи!" Это был 2010 год. Разброс мест - с первого по последнее. На турнире не было ни одной рейтинговой пары, все новые. Но ребята все равно стали первыми. И, кстати, за три года катания в юниорах они не проиграли ни одного этапа Гран-при. Это уникально! Мы не помним ни одну пару, по крайней мере, среди российских дуэтов, чтобы вот так выступать в серии Гран-при.
- Саша с Ваней говорили, что хотели попасть в Сочи.
ИЖ: Втайне надеялись. Сейчас нам их настрой очень нравится. Рвутся так, что их приходится иногда сдерживать. Они очень хотят попасть на Олимпиаду, Ваня очень хочет повторить результат папы (Андрея Букина, олимпийского чемпиона 1988 года в паре с Натальей Бестемьяновой).
- Для него стимул, когда родители видят?
АС: Они иногда даже приходят и работают.
ИЖ: Но у них же тоже гастроли, они до сих пор выступают. Но вообще они наши первые специалисты. Они приходят, садятся на трибуне и потом выносят свой вердикт.
- Вы сказали, что сначала пришлось постоять в очереди, а потом, когда только все наладилось, распались ваши взрослые дуэты... Мыслей, что вы зря пришли, не было?
ИЖ: Были. Сколько раз! То я вещи собирала, то Саша.
АС: До сих пор такие мысли есть (смеется). На самом деле, наша неосведомленность тоже играла в этом моменте роль. Когда мы были спортсменами и катались под крышей Тарасовой или Чайковской, не знали, через что проходили они.
ИЖ: Спортсменам ведь ничего не рассказывали.
АС: И когда мы решились на переход в тренеры, когда появились перед всеми с широко открытыми глазами, с энтузиазмом... Оказалось, что все это никому не нужно.
ИЖ: Пришлось быстренько снимать розовые очки и приниматься за работу.
АС: А в очереди, если честно, стоять не очень хотелось. И мне кажется, нам удалось сломать стереотип, что сначала нужно подождать и только когда будет позволено, занимать свою нишу.

ИЖ: Был еще и такой момент. Когда Хохлова с Новицким стали делать акробатические поддержки, нас за это били, говорили: "У нас танцы!" Посмотрите, что сейчас происходит? Нет ни одной профессиональной группы, где бы ни работали акробаты.
АС: Когда мы начали делать такие поддержки, им присудили звание "акробатических" и сказали, что это для фигурного катания не очень хорошо. Причем самыми первыми подхватили нашу инициативу американцы.
ИЖ: Да, если точнее, Игорь Шпильбанд. Еще помню про юбочку у Яны в программе "Жар-птица". Тот костюм посчитали прямо невероятно сексуальным. А смотрелось все очень красиво! Но на следующий год выпустили правило "юбка по кругу"... Почему, зачем? В общем, засветились мы по полной (смеется).
- А вас вообще не расстраивает, что вы работаете, а ничего не меняется? Те же очереди, то же предвзятое отношение...
ИЖ: И раньше расстраивало, и сейчас расстраивает.
- Как-то изменить это вообще можно?
ИЖ: На мой взгляд, нужно просто ко всем детям относиться одинаково и судить всех одинаково.
АС: Начинать нужно с нашей страны, точнее, каждый должен начать с себя, поскольку на первых порах спортсмены выходят на внутренние старты. И по отношению к юниорам не должно быть предвзятого судейства - дети ведь это моментально замечают. Да и взрослые быстро привыкают к хорошему. Но все-таки самое сложное, когда ребенка "тащат", а он потом вдруг резко падает вниз. А вот взрослое катание - это совершенно другая история...
- В Оберстдорфе фигуристов ждет судейский эксперимент - теперь спортсменов будут оценивать две бригады. Как вам такое новшество?

АС: Надо посмотреть, во что это выльется. Узнаем, как все пройдет, сможем сделать какие-то выводы. Пока рано что-то говорить.
ИЖ: Относительно правил в танцах тоже отдельная тема. Столько всего наворочено - танцевать не успеваем, только элемент за элементом делаем.
АС: Я тут как-то решил распечатать эти правила. Поставил принтер на печать и не посмотрел количество страниц. Вернулся через пять минут, а он все еще печатает.
ИЖ: 43 страницы. Все время какие-то нюансы. В этом году очень ужесточили твиззлы, усложнили поддержки, дорожки немного поменяли.
- Но ведь все подобные моменты обсуждаются на тренерских семинарах?
ИЖ: Да, нас постоянно спрашивают о таких вещах.
АС: На семинарах и встречах с тренерами и членами ISU эти вопросы всегда поднимаются. Положительный эффект от всех этих нововведений, безусловно, есть - танцоры однозначно стали кататься лучше.
ИЖ: Но хочется немножко больше свободы!

- Кто помогает вам во время соревнований?
- На соревнования с нами поехала наш тренер Ксения Геннадьевна Румянцева. Она нам во всем помогала и помогает, начиная от того, как лучше перенести длительный полет, смену часовых поясов, и заканчивая, конечно, настроем на старт. Спасибо ей огромное за это. Так же нас тренирует Екатерина Валерьевна Волобуева. У нее, к сожалению, не получилось полететь с нами в Японию, но она была с нами во Франции. Она вовремя может подобрать очень правильные слова для нас с Пашей, что-то индивидуальное, и это всегда работает и приносит результат! Когда я была в Японии, ежедневно с ней переписывалась, и она подбадривала нас.

- Расскажите о ваших основных соперниках.
- Мне нравится канадский дуэт Маделайн Эдвардс / Чжао Кай Пан, у них очень плавное катание, а также американский дуэт, брат с сестрой Рэйчел и Майкл Парсонсы, которые очень выросли в плане катания по сравнению с тем сезоном. Но соперничества вне льда у нас нет. Они очень доброжелательные и искренние ребята.

- Пока вы уступаете оппонентам в короткой программе.
- Мы работаем и будем работать над собой. Каждый день стремимся что-то улучшать в обоих наших танцах, которые нам очень нравятся. В коротком танце в Японии мы сделали новые для нас твизлы, получили за них четвертый уровень, в отличие от Франции, поэтому и оценки судей оказались выше. Будем и дальше работать над всеми компонентами программы.

- Вам не сложно показывать в произвольном танце сложные образы из балета «Жизель»?
- Произвольный танец «Жизель» - классика. Значит, надо этот танец катать на все 100 и передавать нужные образы. В этом нам помогает наш хореограф Михаил Александрович Колегов.

- Как долго вы катаетесь в паре с Павлом Дроздом?
- В паре с Пашей мы катаемся два года шесть месяцев и шесть дней. Он всегда меня подбадривает, настраивает, успокаивает. Может, что-то и подсказать в технике - это постоянно помогает мне, сразу становится удобнее.

- Ваши ближайшие планы?
- Будем исправлять все наши недочеты. Скорее всего, выступим до финала Гран-при еще на каких-то стартах, пока еще не определились, на каких точно. Но и о занятиях в общеобразовательной школе тоже нельзя забывать.

Само по себе заявление о пропуске олимпийскими чемпионами Ванкувера Тессой Верчу и Скоттом Моиром нынешнего сезона можно считать простой формальностью. Несмотря на то что в конце лета танцоры официально были включены в основной состав сборной Канады образца-2014/15 (и до сих пор там остаются), в тренировочном лагере национальной команды они участвовали только как зрители.

Давно было известно, что фигуристы не готовили новых соревновательных программ, отказались от съемного жилья в американском Кэнтоне, где располагается основная тренировочная база группы Марины Зуевой, вернулись в Канаду и параллельно с выступлениями в шоу и другими публичными мероприятиями занялись личными делами.

Оба еще молоды (Тессе — 25, а Скотту — 27 лет) и ранее не раз говорили, что не хотят замыкать свою жизнь исключительно на фигурном катании. В частности, партнерша планировала, наконец, сосредоточиться на учебе в университете.

Гораздо важнее, что канадцы, совсем как их многолетние партнеры по группе и соперники на льду Мэрил Дэвис и Чарли Уайт из США, вопреки ожиданиям не закрыли за собой дверь в любительское фигурное катание насовсем и намекнули, что могут однажды возобновить карьеру. В релизе Федерации фигурного катания Канады этот пункт подчеркивается особо.

Что способно убедить одну из самых любимых танцевальных пар мира вернуться в любительский спорт? Не так давно в интервью «Газете.Ru» тренер Верчу и Моира Марина Зуева по поводу возможного возвращения своих звездных подопечных сказала следующее:

«Конечно, это возможно. Но оба дуэта для этого должны иметь в себе много энергии и силы. Потому что просто продолжать то, что они делали раньше, уже нельзя. Нужно будет делать что-то новое, придумывать все с самого начала».

Не исключено, что сами фигуристы придерживаются того же мнения и взяли паузу не случайно.

В новом олимпийском цикле ситуация в танцах на льду впервые за последние годы в определенном смысле напоминает гонку с общего старта. Золотые и серебряные призеры Олимпиады в Сочи, несколько лет не знавшие себе равных, приостановили карьеру. А бронзовые призеры Игр-2014 россияне Елена Ильиных и Никита Кацалапов прекратили сотрудничество и теперь начинают новый виток карьеры с другими партнерами.

Пауза позволит Верчу и Моиру не только заняться собственными делами, но и со стороны спокойно оценить, что в их отсутствие покажут соперники: как новые дуэты, так и пары, сохранившиеся с прошлого олимпийского цикла. И сколько сил потребуется от них самих на новый заход.

Известно, что весь последний олимпийский цикл канадцы боролись с проблемами со здоровьем, которые серьезно осложняли им тренировочный процесс. В частности, партнерша перенесла несколько операций: из-за особенностей организма пришлось несколько раз рассекать оболочку мышц на ногах, чтобы та не давила, вызывая болевые ощущения.

Именно этими вынужденными ограничениями многие объясняют тот факт, что после Ванкувера Верчу и Моир потихоньку уступили пальму первенства в танцах на льду Дэвис и Уайту и, несмотря на прекрасное выступление, в итоге проиграли американцам Олимпиаду в Сочи.

Если канадцы по итогам нового сезона поймут, что поляна плотно занята и рассчитывать на сопоставимые с прежними результаты уже не получится, ничто не мешает им через сезон-другой, а то и позже завершить любительскую карьеру окончательно.

К примеру, олимпийский чемпион Ванкувера в мужском одиночном катании Эван Лайсачек с зимы 2010 года не появился ни на одном любительском старте, но официально американец не оставил спорт до сих пор, а только «размышляет о своем будущем».

Верчу и Моир, решив пропустить сезон, отказались от финансирования со стороны федерации и канадской национальной программы «Завладей пьедесталом», чтобы эти средства можно было использовать на поддержку других спортсменов, таким образом заведомо избавив себя от возможных упреков на этот счет.

Если же соперники своими выступлениями в нынешнем сезоне дадут понять, что шансы есть, канадцы вполне могут решиться на возвращение. То же самое относится и к Дэвис с Уайтом, которые также официально отказались только от одного сезона.

Свой интерес есть и у Канадской федерации фигурного катания. Многое тут будет зависеть от того, чего добьется в нынешнем сезоне другой танцевальный дуэт страны — Кейтлин Уивер и Эндрю Поже, последние годы прочно занимавший позицию второго номера сборной и в прошлом сезоне совсем немного не дотянувший до титулов чемпионов мира.

Если в нынешнем сезоне те вдруг потерпят неудачу в борьбе с новыми и старыми соперниками за мировой пьедестал, федерация вполне может «соскучиться» по Верчу и Моиру.

Пока же в планах самих фигуристов на предстоящий сезон значатся два крупных шоу — зимнее Art on Ice в Швейцарии и весеннее Stars on Ice в Канаде.

«Это будет по-настоящему захватывающе — заставить себя двигаться в новом направлении, иметь больше творческой свободы в постановках, сделанных для шоу, — приводит слова Моира Skate Canada. — Нам нравится соревноваться. Но шанс поработать за пределами жестких правил кажется глотком свежего воздуха. Это должно добавить нашему катанию новых граней».

– На сегодняшний день в фигурном катании мало ограничений, связанных с костюмами, – считает Лакерник. – Из того, что осталось – костюм должен быть скромным и соответствовать характеру номера. Ну и еще мальчики должны выступать в брюках.

– А как же запрет на костюмы без рукавов?

– Это правило уже устарело. Сейчас для мужчин есть лишь ограничение с обязательным выступлением в брюках. А у девушек и вовсе никаких.

– Когда правило об обязательном катании в юбках или платьях для женщин перестало быть актуальным?

– Еще лет пять назад. Женщины могут спокойно кататься в комбинезонах. Это в свое время пробовала еще Ира Слуцкая и, надо сказать, выглядела в нем хорошо.

– Почему эти ограничения отменили?

– А откуда мне знать? Наверное, потому что никто не видел в этих правилах особого смысла.

– То есть, теоретически спортсмены могут выйти на лед в том же, в чем выходят в показательных выступлениях?

– Конечно, почему нет? Другое дело, что костюм выбирается в соответствии с программой, музыкой. Хореограф и тренер стараются найти органичное сочетание всех компонентов.

– Но если появится экстравагантный дизайнер со своим, особенным взглядом на костюмы, никто ограничивать полет его фантазии не будет?

– В общем, да. Если только это не будет противоречить канонам. Например, плохо, если мужчина выйдет без брюк. Все остальное – на ваш вкус и цвет.

– Вы говорили о скромности наряда. Есть критерии, по которым она определяется?

– Нет, все решает субъективное мнение судьи.

– Но прецеденты были?

– Я такого не припомню. Чтобы снизить оценку за костюм, за это должно проголосовать большинство судей. На практике такое очень маловероятно. Разговоры об этом иногда ведутся, но до реального наказания пока не доходило. Снизят, наверное, только когда кто-то из ребят выйдет в шортах. А вот девочкам в шортах кататься можно.

– А чрезмерно короткое и прозрачное женское платье, по-вашему, повлиять на судью никак не может?

– На одних это может подействовать в положительную сторону, а на других – в отрицательную. Например, на судей-женщин. Так что под всех не подстроишься. Меня всегда удивляло, что в фигурном катании очень много дорогих костюмов. Причем в нашей стране это выражено больше, чем где-либо еще. Наверное, это не всегда оправданно. Мне кажется, что порой фигуристы перебарщивают со своими задумками, но чтобы за это снизили оценку – такого не припомню.

– А насколько вообще велика в фигурном катании роль костюма?

– Для меня – невелика. Хотя кто-то, может быть, обращает на это большее внимание.

– Чьи костюмы удивили вас больше всего?

– Таких было очень много. Я видел массу безумно дорогих, красивых костюмов.

– Во время командного турнира на Олимпийских играх в Сочи у Елены Ильиных и Никиты Кацалапова сняли очко за то, что у партнерши отлетел кусочек платья…

– Это совсем другое! Есть правило, согласно которому, если после спортсмена на льду остается часть костюма, либо другой посторонний предмет, рефери снимает одно очко. Таких примеров в истории было немало.