- Бренд Venus сделал вас своим послом красоты.

- Это замечательно. Потому что многие звезды не едят, например, шоколад или конфеты, а потом их рекламируют. А ведь им надо искренне говорить на камеру. Многие потом смотрят и думают: «О, вот этот спортсмен шоколадные конфеты ест, надо мне тоже попробовать». А мне как раз очень нравятся продукты Venus, я ими действительно пользуюсь.

- Это отвлекающий фактор, нет?

- Все съемки и интервью проходят вне тренировочного процесса. Это отвлекает, конечно, но в хорошем смысле. Такие проекты дают новые эмоции, позволяют не зацикливаться. Ты не приезжаешь после тренировки домой и не думаешь постоянно о фигурном катании: «Что не получилось сегодня?» Это похоже на встречи с друзьями, походы в кино и кафе. Обязательно нужно уметь переключаться, иначе перегоришь.

- Что входит в обязанности посла?

- Procter & Gamble — генеральный партнер Олимпийских игр. У компании будет свой дом в Сочи, я туда обязательно приду вместе с родителями. Как посол красоты Venus я участвую в маркетинговых активностях бренда, вдохновляя своим примером девушек.

- Семья на Игры приедет?

- Да, конечно. Уже купили билеты.

- Примет никаких на этот счет нет?

- Нет. У меня очень много друзей, приятелей родителей приезжают на соревнования. Но когда они начинают обсуждать билеты, гостиницы и прочие организационные моменты поездки, я стараюсь в этом не принимать участие.

- В октябре вы несли олимпийский факел. Через пару дней после вас — ваш партнер Дима Соловьев. Жулин как отреагировал на то, что отвлеклись от тренировочного процесса?

- Тренер сказал: «Сейчас пробежите с ними, а потом будем кататься и готовиться». Но в любом случае мы бежали свои этапы после тренировок.

- Свой факел продавать не собираетесь?

- Нет, конечно, это будет семейная реликвия. Моя семья, наверное, единственная, где факел пронесут все четыре человека — мы с сестрой и родители. Меня выбрали в качестве факелоносца из-за того, что я действующая спортсменка сборной России. Папа пронес факел на следующий день после меня, а мама побежит в январе в Саранске.

- Расскажите о сотрудничестве с Яной Хохловой.

- Она очень жизнерадостный человек. Много нам помогает и как бывший спортсмен, и как просто супер гибкая и легкая партнерша. Дима может пробовать с ней разные поддержки, у Яны на этот счет куча идей. С нашим тренером по акробатике Димой Ионовым они творят нечто — он ее швыряет куда угодно, она складывается как угодно. Смотрится это очень сложно! Яна сейчас прицеплена к нашей группе, работает с нами и на ледовом проекте.

- Олимпийское давление уже ощущаете?

- Конечно, это ведь самый важный этап в профессиональной карьере любого спортсмена! Для меня это будут не первые Игры, но, конечно, я все равно переживаю — ведь они проходят в моей стране, а это большая ответственность. Мы действительно много тренируемся, ведь и до Сочи еще нужно дожить — есть много стартов в ближайшие месяцы, результат которых также очень важен для нас. Сезон олимпийский, мы об этом, конечно, помним. Но чтобы поехать и показать максимум в Сочи, нужно не забывать и о тех ступенях, которые ведут на вершину.

Антонина Голикова

Неудачи случаются, но это еще не конец света

- Екатерина, чем вас привлекло фигурное катание?

- Моя старшая сестра начала заниматься фигурным катанием. А я всегда ровнялась на нее и хотела быть как она, потому что сестра была для меня идолом. И поэтому сказала маме: "Почему Света занимается, а я нет? Я тоже хочу!". Доходило до того, что я с сестринскими коньками спала в обнимку, под подушку клала, первые узлы завязывала на коньках. И мама решила, что раз ребенок так рвется, почему бы и не отдать в фигурное катание. Сначала это были группы здоровья на улице, потом уже спортивные группы. Изначально я начала заниматься одиночным катанием, а потом уже танцами.

- Почему перешли в танцы?

- Дело в том, что в 10 лет другие девочки начинали прыгать "дупель", а я уже начала отставать от возраста. Но я безумно любила кататься и танцевать, и когда нам сказали, что есть мальчик, который ищет партнершу 1990 года рождения, мама предложила попробовать, потому что мы при этом ничего не теряли. Я согласилась, хотя мальчику сразу не подошла, и поэтому даже пробовать не стали. Но тренер сказала, что девочка замечательная, оставайтесь и ищите партнера. Не было такого, чтобы я сказала маме, что мне не нравится одиночное катание и ушла в танцы, просто так звезды сложились.

- Есть что-то, что не нравится в фигурном катании?

- Нет, это моя работа. Я вообще не очень понимаю людей, которые работают днем и ночью на работах, которые им не нравятся – это же только губит жизнь. А я так получаю удовольствие. Да, бывает нелегко, но это только добавляет стремления стать лучше и побеждать себя. Так что мне все нравится (смеется).

- Действительно, в спорте не бывает легко и просто, а кто помогает вам в сложные моменты?
- В основном, это мама, сестра, естественно папа. К тому же у меня есть замечательные друзья, которые всегда поддержат, а могут и наорать хорошенько: "Что ты за тряпка, соберись!". Я очень люблю своих друзей за то, что они не боятся говорить открыто. И естественно мама всегда подбадривала: "Все получится! Не волнуйся!". Сестра всегда находила такие слова, что я не только собиралась, но и с нетерпением ждала следующего дня, так хотела выйти на лед.

- И даже не было моментов, когда хотелось все бросить?

- Таких моментов, чтобы все бросить и не выходить на тренировку на следующий день, никогда не было. У меня кредо по жизни никогда не сдаваться, и мне нравится себя перебарывать. Вспоминаешь, как что-то не получалось, и насколько сильно я расстраивалась по этому поводу, а сейчас это получается - от этого я каждый раз получаю удовольствие.

- В детстве вы мечтали о больших победах или просто катались в свое удовольствие?

- Изначально, я занималась, потому что мне нравилось кататься, что на меня все смотрят, аплодисменты - я такая классная девчонка. Мама все снимала на камеру. Так было лет до 7, а потом уже пришло понимание, что надо начинать прыгать. Когда мне было 10 лет, я уже перешла в танцы, и в группе Светланы Львовны (Алексеевой) работал один тренер. Однажды он подошел ко мне и спросил: "Катя, вот чего ты хочешь добиться?". Я искренне хлопала большими глазами и сказала: "Я хочу стать кандидатом в мастера спорта" (смеется). Я знала, что у моих родителей и сестры было звание КМС, и я хотела, чтобы у меня было так же как у всех. Тогда я не ставила перед собой цель участие на Олимпийских играх, у меня была цель стать кандидатом в мастера спорта. Уже позже пришло осознание больших побед.

- А в какой момент вы поняли, что у вас уже получается в спорте?

- Не было какого-то определенного старта после, которого я это поняла. Это происходило постепенно: мы просто шли все выше и выше, и мне это нравилось. Были места, на которые мы, может, и не рассчитывали. Мы выходили на этапы Кубка России, чемпионаты России, будучи еще юниорами. После победы на первенстве России, мы  поехали на чемпионат мира среди юниоров и выиграли там. Возможно, тогда и пришло осознание, что мы действительно можем, поэтому нужно выступать на одном уровне и доказывать. В следующем сезоне мы перешли в мастера и тогда уже понимали, что от нас требуется, и чего хотим добиться.

Раньше была большой пессимисткой

- В спорте бывают и взлеты и падения, сильно ли вы расстраиваетесь после неудач?

- Я по жизни очень эмоциональный человек. И да, меня очень часто подкашивают даже какие-то мелочи. Вообще я не скрываю, что раньше была большой пессимисткой: все у меня было плохо. Но с переменами в жизни пришло осознание, что все хорошо, жизнь прекрасна, и надо радоваться каждому дню. Самое главное для меня, чтобы мои родные и близкие были счастливы и здоровы. Остальные мелочи в жизни случаются - это не повод расстраиваться и биться головой об стенку.

-  На ваш взгляд, чем важны поражения и чему они вас научили?

- Я придерживаюсь фразы: "Все что ни делается все к лучшему". Вспоминая прошлые поражения и неудачные выступления, я понимаю, может, и хорошо, что они были - мы поняли над чем нужно работать и вкусили этот горький плод. Возможно, если бы мы выиграли там, где проиграли, то могли расслабиться и не выиграть там, где мы победили в дальнейшем. Поэтому, конечно, обидно, досадно, но ладно – это ведь не конец света. Естественно, я живу фигурным катанием, но, тем не менее, считаю, что не все в жизни измеряется только фигурным катанием. Сейчас это важный этап в моей жизни, но до определенного возраста, а потом, может, будет и не фигурное катание, поэтому нельзя так убиваться из-за неудач.
- У вас достаточно философское отношение к поражениям…

- Ну, а как? Я считаю, что если слишком серьезно относиться к этому, то можно повеситься: или вешаться сразу или постепенно. А если, наоборот, думать "ну и ладно", то что это тогда за спортсмен, который не переживает и ему все равно - нужно искать что-то между (улыбается).

- Результат в фигурном катании зачастую зависит от способности справляться с нервами на соревнованиях. Получается ли у вас справляться с волнением?

- Для этого у меня есть замечательный тренер и мой любимый партнер, я их называю мои мужчины. Они умеют поддерживать. Я могу просто подойти к Саше и сказать: "Знаете, Александр Вячеславович, волнуюсь". Он может посмеяться над этим: "Катя, чего ты волнуешься? Ты эту программу 200 раз катала, и еще 200 раз будешь катать. Это просто очередной прокат". Всегда найдет слова, чтобы я настроилась или начала улыбаться и забыла, что это какие-то суперважные соревнования. И партнер также может подойти, взять за руку, посмотреть в глаза и спросить: "Ну как? Волнуешься? Делись". Для меня важно, что они всегда знают, как меня успокоить, если я чересчур волнуюсь.

Для меня Александр Жулин особенный тренер

- Как складывались ваши взаимоотношения с Дмитрием на льду?

- Мы с Димой были знакомы с 7 лет, катались в одной группе в одиночном катании. Потом он из-за травмы решил забросить фигурное катание и учиться. Когда мне сказали искать партнера, маме пришла идея позвонить Диминой маме и предложить встать со мной в пару. Он долго сопротивлялся, во-первых, они уже приняли решение забросить фигурное катание, во-вторых, Дима всегда был в ужасе от этого: "Чтобы я брал за руку девочку? Чтобы я катался с девочкой?". Но мама сказала Диме, что он ничего не теряет, и раз ему всегда нравилось кататься, почему не попробовать, вдруг понравится. Во всех интервью Дима рассказывает, что пришел в группу и ему очень понравилась одна девочка, поэтому он решил остаться. Но это была не я (смеется). Какая-то другая девочка ему понравилась. Нас поставили в пару и с тех пор мы катаемся вместе.
- Уже столько времени вместе не устаете друг от друга?                           

- У нас есть выходные, к тому же мы общаемся в основном на льду, вечером мы не видимся. Это наша работа.

- Конфликтные ситуации бывали?

- Естественно не без этого, потому что мы с ним в паре катаемся уже почти 13 лет. А в детстве, когда нас только в пару поставили, конечно, бывали. Но мы с Димой взрослые люди и осознали, что ссорясь и уходя со льда, ничего не добьемся, потому что мы должны работать на один результат. Мы можем поссориться, что бывает крайне редко, разойтись по углам, буквально минуту-две покататься, потом либо он, либо я без слов подъезжаем, берем друг друга за руку и едем дальше. Думаю, если возникнет неразрешимая для нас ситуация, то Саша всегда найдет способ нас помирить и поставить в пару снова.

- Полтора года назад вы перешли к новому тренеру – Александру Жулину. Как складываются ваши отношения?

- Когда мы перешли к Саше, он буквально открыл для меня другой мир фигурного катания. Это касается не только новой техники фигурного катания, но взаимоотношения со спортсменом – я всегда прихожу с улыбкой на каток. Мы можем анекдоты друг другу рассказать, разговаривать обо всем и ни о чем. Очень уважаю своего тренера, я с ним на «вы», но на тренировке обстановка очень комфортная и я могу посмеяться, сказать: "Саша, вы подстриглись?", учитывая, что у него вообще нет волос или "Ой, брови выщипали?". Абсолютно спокойная обстановка, и не возникает мыслей, что опять на тренировку, опять не выспалась, опять десять прокатов. И самое главное, что Саша всегда прислушивается к нам, может снизить нагрузку, если видит, что мы устали. А иногда, наоборот, сказать: "Я все понимаю, мне вас очень жалко, но давайте нужно сделать этот прокат". Мне очень нравится, что у нас абсолютно человеческие отношения.

- Тренер для вас наставник, учитель или друг?
- Наставник и учитель, но это не значит, что я его боюсь, скорее всего он для меня как наставник. Просто друг для меня, в принципе, слово совершенно другое, поэтому он для меня тренер. Но особенный тренер (смеется).

- У вас очень хорошие отношения на льду, а какие-то мероприятия вне льда для укрепления коллектива проводятся?

- У фигуристов есть своя традиция ездить 9го мая на природу, и я все время напоминаю Диме об этом. Иногда группой в кино ходим, но это бывает редко, потому что у каждого своя жизнь помимо фигурного катания. У Димы свои друзья, у меня свои и в жизни мы особо не пересекаемся. На соревнованиях мы всегда вместе, ходим покушать или по магазинам ездим. Нет такого, чтобы мы общались исключительно на льду. Конечно, общаемся, но, чтобы не уставать друг от друга, мы просто разделяем фигурное катание и жизнь.

Рада, что не пришлось притворяться, снимаясь в рекламе

- Вы сотрудничаете с компанией P&G, являетесь послом красоты Venus, что для вас это сотрудничество?

— Для меня сотрудничество с Venus - это работа в удовольствие. Всегда приятно советовать другим то, чем пользуешься сама. С брендом  у нас именно такая история, поэтому я рада нашему сотрудничеству.

- Недавно вы с мамой снимались в ролике "Как вырастить чемпиона", вам понравился этот опыт?

- Да, даже не смотря на то, что было непросто, потому что у нас тренировка и подготовка, а для участия в съемках нужен определенный эмоциональный настрой. Но, конечно, это был интересный опыт. Я знаю, что у моя мама не очень любит фотографироваться и сниматься. Для нее это было впервые и она иногда терялась, но она прекрасно справилась. И я рада, что ей самой это понравилось, в общем, все прошло замечательно.

- Как считаете, роль вашей мамы в фильме правильно отображена, не преувеличена?
- Все так  и есть. Я вообще сторонник говорить правду. Я никогда ничего не придумываю, не преукрашиваю, потому что  не за чем. Просто это читают «простые» люди и им интересно, как оно есть на самом деле.Потому,что если я буду что то придумывать,то как бы зачем? Так можно много всего напридумывать, но зачем это? Я всегда открыто говорю,что и как есть Иногда это мне мешает, это мой минус. Язык мой-враг мой (смеется). Но пока что сильно от этого не страдала. Надеюсь, и не придется (смеется).

- Вам идея фильма – показать вклад  и заслуги мам в процессе воспитания их детей- понравилась?

- Я вообще считаю, что это очень правильно, потому что, во-первых, это  интересно смотреть всем, изначально всем, вдвойне  интереснее смотреть мамам начинающих, либо действующих спортсменов, которые меняют свое отношению к этому, подход, скорее, к этому. Либо мамам, у которых дети маленькие, они думают, куда отдать ребенка заниматься, в художественную ли школу, куда.. а ребенок в спорт хочет. Им тоже это интересно смотреть, какие трудности или еще что то, и для тех мам, у которых дети в большом спорте, а они про него ничего не знают и это обидно, и я предполагаю, что ребенку сложно без мамы справляться с трудностями, потому что мама-это самое дорогое, что у нас есть и, когда она поддерживает, и знает, что происходит, и может как то помочь, это очень здорово, это очень важно, я так считаю.

Бронзовый призер чемпионата мира - 2013 в танцах на льду Екатерина Боброва с мамой Натальей Бобровой

- Вы с мамой участвуете в программе компании P&G "спасибо, мама". За что  вы говорите своей маме "спасибо"?

- Спасибо, маме за то, что она есть такая, какая она есть. Со всеми ее, допустим, недостатками, достоинствами, я люблю ее такую, какая она есть,  если бы она была другая, возможно, я бы не добилась того, чего сейчас добилась. Она мне очень сильно помогала и очень многим жертвовала по жизни, спасибо ей  за это.
- В фильме вы выглядели очень уверенной  в себе девушкой, с четкой жизненной позицией, это так всегда и в жизни? Или это такой образ для фильма, для экрана?

- Очень сложно в нашем виде спорта и в жизни быть неуверенной в себе. Когда ты выходишь на лед и, если девушка не уверена в себе, то как ей выходить перед публикой.. Если девушка не уверена в себе, это сразу видно, нужно бороться с неуверенностью в себе, работать над этим, над собой, может к психологу походить, у разных девушек по-разному, но я стараюсь быть уверенной  в себе. Мне в этом помогают разные люди и в том числе моя мама, моя сестра,  и я постоянно уверена в себе. Я говорю то, что думаю.

- Как бы вы охарактеризовали свою маму?

- Справедливая, самая любимая, самая лучшая, заботливая, очень поддерживает!

- Не задумывались о карьере актрисы после фигурного катания?

- Я думаю, что мне больше нравится фотографироваться. Но когда мы катаемся, мы же все равно актеры на льду, хоть и немые. Я не скажу, что откажусь, если мне предложат. Во время съемок разных роликов, операторы спрашивали, не хотела бы я стать ведущей. Но я всегда отвечала, что сейчас ни о чем другом кроме фигурного катания не думаю. А уже потом, если будут предлагать, буду очень рада.

– Родители хотели отдать меня в плавание, но мне страшно нравились коньки, на которых каталась моя сестра Света. У нас с ней разница в пять лет. Когда пришло время осваивать многооборотные прыжки, у сестренки они не получались. Одноклассница посоветовала ей заняться акробатическим рок-н-роллом, в котором Света преуспела. Даже звание чемпиона мира в одной из дисциплин выиграла, чего мне пока добиться не удалось. Так что сегодня наша фамилия звучит не только на ледовых аренах. Мы с сестрой даже решили, что не будем ее менять после замужества. Уж очень звучная фамилия.
– Как образовался Ваш дуэт с Дмитрием Соловьевым?
– В пару нас поставила тренер Светлана Львовна Алексеева. Партнер у меня первый и единственный, как и я у него. Диму помню еще с тех пор, когда вместе катались в группе «одиночников». Высоченный такой, худой мальчик. У него были роскошные длинные волосы, и он любил поэкспериментировать с прической.
– С самого начала Вам ставили одну и ту же танцевальную технику…
– Это как раз стало следствием того, что и я, и Дима пришли из одиночного катания в танцы к одному тренеру. Не могу сказать, что все с самого начала было идеально: встали, взялись за ручки и поехали. Нет, для «одиночников» встать в танцевальную позицию с фиксированным положением рук было делом непростым. Только спустя некоторое время стали исполнять танцевальные элементы, понимая, что мы делаем.
– Желания разбежаться никогда не возникало?
– Был у нас момент после года совместных тренировок, когда я начала расти быстрее Димы. Представляете себе пару, в которой девочка выше мальчика? Дело уже почти дошло до этого, и Алексеевой все советовали: надо их расставлять. Наш тренер — мудрый человек. Она призывала всех подождать, пока Дима подрастет. И он оправдал всеобщие ожидания. Я же всегда была человеком ответственным. Если в нашей группе кто-то не спешил выполнять тренерские указания, всегда говорила: «Надо!» Конечно, иногда хотелось жить обычной жизнью: на свидания бегать, на дискотеки. А как мечтала о выпускном вечере, которого у меня так и не было! Только прекрасно понимала, что далеко не все мои сверстницы в 14–15 лет ездят за границу и зарабатывают приличные деньги.
– Нынешнюю разницу в росте считаете идеальной для танцевальной пары?
– Идеала в танцах не бывает. При любом соотношении в росте для пары можно найти свой стиль. Вспомните Албену Денкову и Максима Ставиского, которые были почти одного роста. А Чарли Уайт намного ли выше Мерил Дэвис? Если умеешь танцевать на льду, антропометрические данные уходят на второй план.
– Вы как-то упомянули, что после завершения спортивной карьеры хотите изучать психологию…
– Это было так давно! Меняется жизнь, меняются планы. Перед окончанием школы, как и любая выпускница, задумывалась о будущем, ведь никакой гарантии, что мы с Димой выйдем на нынешний уровень, не было. Сейчас наша пара должна работать на имя, чтобы затем имя работало на нас. Не сомневаюсь, что после Олимпиады в Сочи на новый уровень популярности выйдут телевизионные проекты с участием ведущих фигуристов. Да и поддержка со стороны государства и спонсоров сейчас позволяет заниматься любимым делом и получать за это неплохие деньги.
– В Ванкувере успели ощутить, что Олимпиада — это особый старт?
– С одной стороны, вокруг знакомые все лица, и каток такой же, как на чемпионатах мира или Европы. Только Игры проходят раз в четыре года, и ответственность в четыре раза выше. Поначалу для нас с Димой многое было в диковинку и очень интересно. В олимпийской деревне мы встречали людей, которых раньше мы только по телевизору видели! Нас никто не узнавал, а мы только глаза таращили. Очень довольны, что приобрели необходимый опыт, который пригодится в Сочи. Да и подготовка к Олимпиаде строится по иным принципам, чем к чемпионатам мира.
– Вы не боялись читать книгу скандально известного психолога Рудольфа Загайнова и знакомиться с его рецептами достижения побед?
– Когда читала эту книгу, многого о скандальной, как вы выразились, репутации этого психолога не знала. Когда узнала, то совсем другими глазами смотрела на Ксению Макарову, рискнувшую сотрудничать с Загайновым. В связке «спортсмен – тренер – психолог» каждое звено очень важно. Не секрет, что Загайнов многое сделал для олимпийской победы Алексея Ягудина в Солт-Лейк-Сити. При этом в предолимпийском сезоне Алексей был в такой яме, что немногие верили в возможность оттуда выбраться.
– Были ли Вы готовы к роли лидеров сборной в нынешнем олимпийском цикле?
– После Ванкувера, когда ушли сразу две пары, мы с Димой очень вовремя и очень спокойно перестроились. Были готовы к роли лидеров и знали при этом, что дышащие в спину соперники не дадут расслабиться. Конкуренция вообще подстегивает. Перед Ванкувером боролись за третью путевку в сборную с Екатериной Рублевой и Иваном Шефером. Они были опытнее, мечтали выступить на Олимпиаде, но специалисты, видимо, сочли, что у нас с Димой больше перспектив. Вот и в нынешнем сезоне за призовые места на чемпионате России была серьезная борьба. Все хотят приехать в Сочи не только в декабре, но и в феврале.
– Замечено, что у чемпионок по фигурному катанию в характере присутствует элемент стервозности, а у Вас?
– Все это подмечают! Никогда не буду использовать ради побед какие-то недостойные приемы. Нужно просто быть сильнее.
– На Олимпиаде в Турине итальянка Барбара Фузар–Поли одарила своего партнера Маурицио Маргальо после его падения взглядом тигрицы, готовой съесть свою жертву. У Вас такое случалось после ошибок Димы?
– У меня никогда даже в мыслях не было взглядом осудить Диму за ошибку. Не исключаю, что ему хотелось испепелить меня взглядом, но как истинный мужчина он сдерживался. Ведь в первые годы совместных выступлений чаще ошибалась я.
– Олимпиада–2006 была первой, за которой Вы наблюдали глазами мечтающей о больших победах фигуристки. Какая из танцевальных пар в Турине Вам понравилась больше всего?
– В ту пору я еще мало что соображала. Уже потом часто пересматривала эти соревнования, и было очень интересно наблюдать за борьбой вернувшихся после некоторого перерыва именно для выступлений на Играх дуэтов с теми, кто рвался к олимпийской вершине. Именно этот накал борьбы в совокупности с новыми правилами предопределил огромное количество ошибок, не характерное для соревнований танцоров. В Ванкувере тоже накал борьбы был высочайший, но там уже соревновались пары одного поколения. Больше других на Играх–2006 понравился танец Татьяны Навки и Романа Костомарова. Говорю так не потому, что сейчас с нами работает их тренер. Просто это был действительно цельный, по-настоящему чемпионский танец.
– В коротком танце, подготовленном к нынешнему сезону, Вы предстаете в образе роковой блондинки, ассоциирующимся с Мэрилин Монро. Синхронистка Светлана Ромашина, взяв тот же образ, пересмотрела множество фильмов и прочитала множество книг о голливудской звезде…
– Мне хватило только популярной комедии «В джазе только девушки». Не стремилась показать Монро на льду. У меня свой образ роковой блондинки.