Дмитрий Соловьев рассказал, что они уже выступали в дворце "Мегаспорт". "Нас прекрасно принимали, была очень теплая обстановка, было очень много родных и близких, которые за нас болели, поэтому для нас довольно легко выступать в родных стенах, – сказал он. – Немного давит то, что надо выступить хорошо, так как мы представляем Россию и катаемся в своей стране. Но об этом не надо задумываться, надо просто делать свою работу". Фигурист также отметил высокое качество льда в "Мегаспорте".

Екатерина Боброва рассказала, что перенос чемпионата мира из Японии в Москву дал ей и ее партнеру дополнительную возможность потренироваться на катке, где они будут выступать. "Мы готовились к Японии, и когда по телевизору увидели, что там творится, это было жутко и ужасно. И такого не было, что мы были рады этому, – сказала она. – Но, конечно, это приятно – и то, что перелетать никуда не надо, нет смены часовых поясов, климата".

По мнению Дмитрия Соловьева, они вместе с партнершей набрали форму даже лучше, чем если бы мы готовились к чемпионату в Японии. Подготовиться удалось более основательно. "Готовность мы покажем на самом старте. А на тренировках все получается, все хорошо", – отметил он. "Мы немного по-другому начали готовиться. Старт покажет. Главное, чтобы мы хорошо откатали на старте", – добавила Екатерина Боброва.

По мнению спортсменов, у них есть все шансы на то, чтобы побороться за место в тройке лидеров. "Если мы будем хорошо кататься, у нас есть все шансы. Но пока мы не ощущаем, что мы будем бороться именно за медаль. Нужно показывать свое лучшее катание на высоком уровне", – считает Дмитрий Соловьев.

Соловьев: - Мы впервые пересеклись с ними на соревнованиях. Но они большие молодцы: действительно хорошо выступают. Мы видели их и на тренировках. На данном этапе они были готовы лучше, чем мы. Нам очень жалко, что мы не смогли побороться за тройку, хотя это было полностью в наших силах. Очень обидно. Но нужно поздравить тех, кто хорошо выступил на этом чемпионате мира. Особенно нашу сборную, завоевавшую серебро и бронзу.

- Что помешало вам бороться за медали?

Соловьев: - Сложно сказать. Может быть, излишнее спокойствие. Может, наоборот, волнение. Хотя я, например, особо не волновался. Нужно анализировать. С каждым годом мы будем все лучше понимать, в какой момент нам удалось лучше всего откататься.

- Екатерина, а вы в каком состоянии выходили на лед в произвольном танце? Сложилось впечатление, что вы были полностью отрешены от всего.

Боброва: - Я знаю, что, например, Скотт Моир всегда старается впитать в себя всю энергию публики. Это было видно еще на Олимпийских играх. Но я совсем не такая. Знаю, что есть я, мой партнер, тренер за бортом и музыка. Когда начинается программа, у меня в голове только это. А вот дальше, когда по ходу танца силы покидают, поддержка публики, наоборот, подстегивает, заставляет кататься дальше, эмоционально себя дожимать.

Соловьев: - У каждого свой подход к соревнованиям. Лично мне больше нравится общаться, я люблю заряжаться энергией от общения с ребятами. А Катя наоборот - наушники в уши, и все.

- Видели ли вы выступление Натали Пешала и Фабьена Бурза или хотя бы их оценки?

Соловьев: - Нет. Но я слышал вздох разочарования на трибунах и понял, что было либо падение, либо срыв элемента.

- То есть мыслей о том, что теперь можно побороться за медаль, не было?

Соловьев: Нет.

Боброва: Так всегда. Если ты знаешь, что пара, с которой ты соревнуешься, упала или сорвала что-то, то либо оказываешься под грузом ответственности и мыслей вроде "теперь у меня есть шанс", либо, наоборот, расслабляешься и думаешь, что главное теперь чисто откатать. Поэтому я совсем не люблю узнавать, как выступили другие. А если случайно узнаю, все равно стремлюсь поскорей забыть и сосредоточиться на своей программе.

Соловьев: Причем часто бывает обманчивое впечатление. Когда мы только-только начинали выступать среди мастеров, я видел, как со льда выходили люди со счастливыми лицами и думал: "Ну, вот. Хорошо откатали", а на деле у них оказывались падения, срывы одного, второго элемента. Просто они хорошие актеры. Нам тоже надо учиться подобным вещам.

- Чему вы научились на этом чемпионате мира?

Соловьев: - Тому, что нужно уметь собираться, подавлять в себе волнение и лишние эмоции, просто выходить и кататься спокойно, как на тренировке.

Боброва: - Каждый старт чему-то учит. Каждый старт - это какой-то опыт. Сейчас, что ни говори, было сложно выступать. Все-таки родные стены - это дополнительная ответственность. К тому же мы первая пара России. Знали, что все надеялись на то, что мы окажемся в призовой тройке. Это немного давило.

- Видите ли вы резервы для своего прогресса?

Боброва: - Конечно.

Соловьев: - Однозначно. У нас большой потенциал. Мы это чувствуем. В следующем сезоне будем ставить такие программы, которые удобнее катать. Будем работать.

Боброва: - К тому же, нужно удивлять. Я слышала, что много кто говорил: "Боброву с Соловьевым все в лирику тянет". Но мы еще не знаем, какая музыка будет у нас в следующем сезоне. Тренер готовит что-то интересное.

- Подведите, пожалуйста, итоги сезона.

Соловьев: - В целом мы довольны. А если по частям, то есть масса недочетов, над которыми надо очень долго работать. Будем вносить коррективы.

- Какую оценку поставите себе за сезон?

Боброва: - Я бы поставила "четверку". Идеально выступить не получилось. Тем не менее, золото чемпионата России и серебро чемпионата Европы - это, я считаю, неплохо. И на чемпионате мира, даже не смотря на то, что в тройку мы не попали, показали неплохие прокаты. В целом, я довольна. Мы сейчас боремся не за золото, а за любовь зрителей.

Соловьев: - Мы с каждым сезоном прибавляем, прибавляем…

Боброва: - … и останавливаться не хотим и будем!

- Этап в Китае, как и в прошлом году, оказался для вас счастливым.

Боброва: - На самом деле откатались мы не очень хорошо. Но занятое место нам нравится (смеется).

- Чем именно остались недовольны?

Боброва: - Например, думаем немного поменять дорожку шагов по кругу в произвольном танце, которую нам засчитали вторым уровнем. А в коротком просто не надо делать таких ошибок. И все будет хорошо (улыбается). Но к московскому этапу "Гран-при" устраним эти недочеты.

Соловьев: - В Шанхае мы сделали две серии не совсем в музыку, что не позволило нам получить от судей тех плюсов, которые могут быть. Но списывать все на старт сезона не хочется - нужно просто работать. Теперь мы поняли, на что судьи смотрят в первую очередь, за что снимают, а за что плюсуют. Нужно добавлять в скорости, в реберности дорожек. С поддержками больших проблем вроде бы нет, хотя все равно хочется добавить им зрелищности и одновременно легкости.

- В Китае вы даже при небезупречном прокате более чем уверенно обыграли бронзовых призеров московского чемпионата мира Майю и Алекса Шибутани. Ожидали этого?

Боброва: - Мы думали не об этом, а в первую очередь о том, что это наше первое появление на международном турнире в этом сезоне. И нужно как можно чище откататься, показать костюмы и послушать, что скажут по этому поводу.

Соловьев: - Конечно, исходя из результатов последнего чемпионата мира, ожидали более плотную конкуренцию со стороны ребят. Но ведь мы тоже не стоим на месте. Однако самые главные старты впереди - и нам еще не раз предстоит пересечься с теми же Шибутани, может быть, уже в финале "Гран-при".

- До отъезда в Китай вы рассказывали, что нынешний вариант хореографии - не окончательный.

Боброва: - Конечно. Над произвольным танцем мы надеемся еще поработать с Борисом Эйфманом (художественным руководителем Санкт-Петербургского государственного академического театра балета. - Прим. Е.К.). Сейчас нам очень нравится работать с известным специалистом по бальным танцам Игорем Кондрашовым. Он помогает нам с обеими постановками, дает очень много и в эмоциональном плане, и в хореографии.

Соловьев: - Мы еще будем дорабатывать. До Cup of Russia, правда, осталось не так много времени. Возможно, что-то и успеем поменять, но не факт. К тому же нельзя забывать и о физической стороне подготовки, которую нельзя забрасывать.

- Когда собираетесь снова ехать в Петербург к Эйфману?

Боброва: - Это зависит не только от нас. Он очень занятой человек, но если нам удастся поехать, будем очень рады.

- Каково было работать с балетным специалистом такого уровня?

Боброва: - У нас и раньше был опыт работы с балетными специалистами, но с директором театра, конечно, впервые. Борис Яковлевич - очень эмоциональный человек. Мы старались понять все, что он хочет нам дать. Было очень интересно. В свою очередь, мы с тренером объясняли ему, что возможно сделать в фигурном катании, а что - нет. Так и работали.

- Почему в произвольном танце решили обратиться именно к оперно-балетной теме?

Боброва: - В прошлом сезоне у нас была музыка из фильма "Белые ночи" - тема все-таки лирическая. Захотели измениться, что в начале работы над новыми программами было совсем непросто. Для нас все это - нечто новое. Но именно этого мы и хотим.

- На Cup of China заметили это "новое" в вашем дуэте?

Боброва: - Многие специалисты и тренеры подходили и говорили: ребята, вы прибавили. Слава богу, что мы не стоим на месте.

Соловьев: - Мы знаем, чего нам сейчас не хватает. Пока в программах целиком не удается воплотить нужные эмоции, над которыми с нами работал тот же Борис Эйфман. Но в итоге все получится, я в этом не сомневаюсь.

- К разговору о новшествах, как получается осваивать латиноамериканскую тему?

Боброва: - На полу я "латину" чувствую, у меня получается. Однако воплотить это на льду - совсем другое дело. Но мы стараемся.

Соловьев: - Суть именно в том, что "латину" сложно перенести на лед - я имею в виду те движения, которые выполняются бальниками на паркете. У нас все-таки добавляются коньки, скольжение, скорость. Но, думаю, у нас должно получиться.

- Перед Шанхаем не было дополнительного волнения в связи с тем, что до "Гран-при" вы в этом году еще не выступали на международной арене? Особенно после того, как дуэт Екатерина Рязанова/Илья Ткаченко наказали на Skate Canada за несоответствие музыки правилам.

Боброва: - С нами работало очень много специалистов. И после того случая в Канаде мы, честно говоря, очень тщательно проверили каждый шаг, взмах руки, музыку, костюмы на предмет соответствия правилам.

- Чего ждете от московского этапа "Гран-при", где вам предстоит очное соперничество с действующими чемпионами мира Мэрил Дэвис/Чарли Уайтом?

Боброва: - В первую очередь интересно будет встретиться с ребятами, поскольку мы давно не виделись. Будем рады пообщаться. Ну и посмотреть, как они катаются, конечно. Я видела их на Skate America, мне очень понравился произвольный танец. Видно, что ребята в процессе катания получают удовольствие. Мне кажется, сейчас это самое главное.

Соловьев: - У нас еще есть время подготовиться. Подходить к прокатам мы должны более спокойно и уверенно - все-таки это будет уже второй старт. Тем более соревнования пройдут в России, где у нас будет мощная поддержка.

- Когда в прошлом году вас спрашивали: как ощущаете себя в ранге первой пары страны, вы всегда отвечали, что этот статус еще нужно подтвердить. В сезоне нынешнем ваши мысли по этому поводу как-то изменились?

Боброва: - Да, теперь думаем по-другому. В прошлом году нам надо было доказать статус первой пары, что мы и сделали. А сейчас должны удержаться на верхней строчке.

Соловьев: - В спорте вообще постоянно нужно доказывать, что ты лидер. Но все-таки со временем появляется чувство, что все в наших силах, что мы вполне можем бороться за лидерство. Но никогда нельзя забывать про другие пары, с которыми нужно соревноваться.

- Которые в сборной России к тому же чуть более молодые...

Боброва: - Вот именно (смеется).

- ...Это создает дополнительный прессинг?

Боброва: - Конечно, не без этого. Но мы полны сил, и у нас еще также все впереди.

Соловьев: - Просто нельзя расслабляться. Никогда. Было немало случаев, когда казалось: проиграть невозможно, а в итоге спортсмены допускали таки-и-ие ошибки…

- В прошлом году у вас был и успех на чемпионате Европы, и менее удачное выступление на чемпионате мира. С какими мыслями закончили сезон?

Боброва: - Об этом сложно говорить. Конечно, мы сделали свои выводы, поговорили с тренером о том, что нужно добавить, а что убрать. Но это внутренняя кухня (улыбается).

- Но в целом оценка была какой?

Боброва: - Нужно всегда воспринимать сезон положительно. Если неудачи были, значит, мы будем на них учиться и в следующий раз не допустим таких ошибок.

Соловьев: - Мы поняли, что нужно выходить на лед и получать удовольствие. А не показывать, что мы тяжело трудимся, работаем изо всех сил. Когда это получается - все складывается.

- В Шанхае чего было больше: удовольствия или работы?

Соловьев: - Скажем так: 60 процентов работы, 40 - удовольствия.

- А в прошлом сезоне были старты "с удовольствием"?

Соловьев: - Да. Короткий танец на чемпионате Европы. То же в принципе касается и чемпионата мира. А над произвольным танцем, конечно, надо было еще работать. Хотя на чемпионате России, пожалуй, он был достаточно удачным.

Екатерина КУЛИНИЧЕВА

О последних приготовлениях перед отъездом в Англию корреспонденту "РГ" рассказала Екатерина Боброва. На прошлогоднем турнире в Берне Екатерина и ее партнер Дмитрий Соловьев выиграли "серебро" в танцах на льду и сейчас снова хотят бороться за медали.

Катя, на отборе в Саранске вы удивили зрителей новым красным платьем для произвольной программы. Не рано раскрыли еще один козырь перед Европой?

Екатерина Боброва: В начале сезона мы всегда очень серьезно занимаемся костюмами - продумываем образы, долго шьем, что-то постоянно поправляем. Для нашей произвольной программы "Вальпургиева ночь" их оперы "Фауст" у тренеров сразу появилось две идеи костюмов, которые мы и воплотили в жизнь. Потом, правда, долго выбирали, какой же костюм показать зрителям и судьям первым. Решили начать с черного варианта: там и перья, и змея на шее прямо в тему, поскольку я выступаю в роли эдакого Мефистофеля. А на чемпионате Европы, вы правы, мы хотели сделать премьеру красного, тоже очень эффектного платья. Но все-таки решили "размяться" на чемпионате России. И верно поступили. Выяснились некоторые недочеты костюма. Например, мне сделали юбку покороче.

А изменения в сами программы вы вносили? Обычно фигуристы перед крупными турнирами идут на усложнения элементов.

Екатерина Боброва: По ходу всех соревнований мы поняли, что поддержки, вращения делаем на высший, четвертый уровень сложности. Только на этапе Гран-при в Москве судьи снизили оценки за дорожки, но их надо выкатывать на протяжении всего сезона. Что касается изменений, то сейчас мы даже чуть-чуть облегчили программы, добавили беговых шагов, чтобы на Европе показать  легкость и скорость катания.

То есть вы согласны с мнением, что из-за перенасыщенности программ техническими элементами теряется сама идея танца?

Екатерина Боброва: Есть технические сложности, но не думаю, что танцы от этого страдают. У нас хорошее воображение, мы стараемся обыгрывать элементы. Хотя, признаюсь, с интересом и в то же время опаской ждем нового сезона и новых правил. Допустим, раньше обязательный танец никогда не судился технической бригадой. Сейчас его совместили с оригинальным, назвали коротким и ставят уровни за такие вещи, о которых мы никогда не задумывались. Например, чок-тау из румбы (поворот со сменой фронта движения, один из наиболее сложных танцевальных элементов - прим. авт.). Я его очень люблю, но его стало безумно сложно сделать. Для четвертого "левела" придумали жесткие критерии: широко поставить ногу, ребро наружу, партнеры находятся в близкой позиции. Иногда пытаемся мысленно станцевать блюз, разобрать его на па и представить, какие же элементы там будут оценивать.

Вы серебряные призеры чемпионата Европы-2011. Планка задана. Есть задача сохранить или даже улучшить пробу медали?

Екатерина Боброва: Изначально есть задача откататься чисто, в полную силу по эмоциям и технике, получить заслуженные "левелы". Вот наша планка. В этом случае и за медали будем совершенно заслуженно бороться. Да, на финале Гран-при мы пропустили вперед французов Натали Пешала и Фабьена Бурза. Но почему бы не попробовать обойти их в Шеффилде?! Итальянцы Анна Капелини - Лука Ланоте тоже сильный дуэт. Да и в соперничестве с нашими парами Ильиных - Кацалапов, Рязанова - Ткаченко будем доказывать российское лидерство, ведь неслучайно мы выиграли чемпионат России, хотя это было непросто. Но сильная конкуренция только подстегивает. Иначе неинтересно кататься.

- Я не считаю, что на чемпионате мира был единственный неудачный результат. Я бы сказал, что единственный удачный старт был первый в сезоне, на Гран-при в Китае. Дальше все было не так, как мы планировали. Пошли совершенно противоположные результаты. До Олимпийских игр осталось очень мало времени. Мы обсудили с Катей, посоветовались со многими специалистами и решили, что надо все кардинально менять, чтобы составлять конкуренцию не только на европейском уровне, но и на мировом, чтобы бороться за медали на чемпионатах мира и Олимпийских играх.

- Чемпионат Европы, где было завоевано серебро, тоже входит в число неудачных стартов?
- Нет, в целом этим чемпионатом мы довольны, но косяки, срывы были. Я не считаю, что мы там показывали хорошее катание. Самое яркое катание в этом сезоне было на чемпионате мира в произвольном танце. Но выступать нужно и можно было более стабильно. После чемпионата мира мы провели анализ и решили, что наш технический уровень недостаточно высок. Надо что-то менять и в программах, и в костюмах, и в имидже. Наш стиль стал слишком привычным, обыденным, мы бы хотели, чтобы судьи воспринимали нас совершенно по-другому.

- Как?
- Как стабильную, очень техничную пару с хорошим владением конька, с яркими эмоциями. Мы хотим показывать совершенно противоположное катание, другие программы.

- Вы сказали, что советовались со многими специалистами. Назовете имена?
- Я бы не хотел говорить. Пусть это останется между нами с партнершей. Возможно, кто-то не захотел бы, чтобы мы озвучивали их имена.

- А почему выбор был сделан именно в пользу Жулина?
- Мы рассматривали разных тренеров, но в России, в Москве в частности, нет более классных специалистов, чем Жулин.

- Вы искали тренера именно в Москве? Варианты с переездом не рассматривались?
- Не то что не рассматривались… Мы рассматривали все предложения других специалистов. Но все-таки пришли к выводу, что Жулин станет самым оптимальным вариантом для нас.

- Поговаривали о том, что Анжелика Крылова хочет поработать с российской парой. Не было желания перебраться в Штаты?
- Да, было такое предложение, и мы тоже над ним думали. Но у Крыловой есть канадская пара (Кэйтлин Уивер/Эндрю Поже), и трудно было сказать, на кого бы сделали ставку. А Жулин обещал, что будет с нами работать и полностью менять, приглашать специалистов из разных областей – и по актерскому мастерству, и по хореографии, будем работать над костюмами.

- Жулин уже тренирует ряд сильных пар, в том числе и экс-чемпионов мира среди юниоров Ксению Монько и Кирилла Халявина. Нет опасения, что вам будут уделяться недостаточно внимания?
- Я думаю, что это хорошо, когда есть конкуренция на тренировках. Соперничество с Монько/Халявиным на льду станет только плюсом. Ведь у каждого есть своя цель, к которой он идет. А насчет внимания… Не думаю. В группе работает много специалистов, не только Жулин, но и (Олег) Волков. Собираются привлекать Максима Ставиского. Я считаю, что там сильная команда и всем будет уделяться достаточно внимания.

Расстались не врагами

- А когда у вас с Екатериной впервые появились мысли о переходе в другую группу?
- Трудно сказать…

- Но решение ведь принималось не спонтанно, верно?
- Нет, конечно, такие вещи спонтанно не решаются. Но сказать трудно. Думаю, после чемпионата мира.

- Получается, до чемпионата мира подобных мыслей не было?
- Какие-то мысли возникали, но скорее поверхностные. Все-таки век фигуриста довольно короткий. Чтобы чего-то добиваться, надо что-то поменять. И вот после чемпионата мира мы стали уже серьезно думать о том, что же нам делать дальше.

- Как расстались с Еленой Кустаровой и Светланой Алексеевой?
- Для нас эти тренеры сделали действительно очень много. Мы их по-прежнему любим, уважаем, ведь именно с ними провели большую часть жизни. 12 лет… Это действительно очень много. Они нас поняли и поддержали в выборе.

- Но ваше решение стало для них неожиданным?
- На самом деле, слухи о нашем переходе ходили еще до чемпионата мира. Они появились сразу после европейского турнира, хотя мы ничего подобного не озвучивали. И тренеры уже тогда начали настораживаться и нас расспрашивать. Мы ничего об этом еще сами не знали. А в последние две недели уже активно шли разговоры.

- О переходе, как о свершившемся факте, от вас они когда узнали?
- Вчера. Расставаться, естественно, всегда тяжело, особенно с людьми, которые для тебя очень много сделали. Но через сезон начинается олимпийский год, когда кровь из носа надо показывать другое катание. Мы расстались ни в коем случае не врагами.

- Поменять то, что не устраивало, под руководством прежних тренеров было невозможно?
- На самом деле, трудно ответить на этот вопрос. Те варианты, которые нам предлагали тренеры, связанные с переменами – приглашение специалистов, смена постановок, – нас немного не устраивали.

- А к вашим вариантам прислушивались?
- У нас как таковых вариантов, на самом деле, не было, кроме как поменять все.

- Когда тренировались в группе у Кустаровой и Алексеевой, насколько серьезным было ваше влияние на окончательное решение?
- В основном, все решали наши тренеры. Мы, конечно, что-то подсказывали, просили сделать. И к этому тоже прислушивались, но, в основном, принимали решение именно тренеры.

- В прошлом сезоне многие критиковали вас за определенную старомодность программ. Вы благодарили за критику, но говорили, что вас все устраивает. Лукавили?
- Все-таки нельзя никогда раскрывать все свои карты до конца. Не хочется сейчас говорить о том, что раньше не устраивало. Просто в конце сезона мы провели анализ, сравнили программы, посмотрели на костюмы. И пришли к выводу, что это все уже немного в прошлом. Это уже не работает.

- Значит, упреки в старомодности были справедливы?
- Я считаю, да. И Катя также.

- Работа над новыми программами уже началась?
- Мы сейчас работаем над техникой. Начали, можно сказать, с нуля учиться кататься. Все совершенно по-другому. Сегодняшняя тренировка показала, что, да, действительно, Жулин дает очень сильную, хорошую технику. Ни в коем случае не хочу обижать наших тренеров, у них просто другой подход. И нам ближе нынешний.